Тут на днях мама папе новый халат подарила. Зелёный, с золотыми драконами. Он надулся, погрустнел, полдня молчал, а потом всё же решился и заявил, что такой халат носить не будет: он только синий в клеточку признаёт. Теперь мамин черёд настал дуться.

– Я, - говорила она, - для тебя старалась, самый красивый выбрала, а ты капризничаешь!

И почему ты всю жизнь только клетчатые халаты надеваешь?! Что за причуды?!

Тогда папа и рассказал нам эту историю.

Давно-предавно, семнадцать лет назад, он служил матросом на корабле. Плыли они как-то по морю, и захватили их в плен пираты. Нет, без чёрного флага и деревянной ноги. Зато в масках и с автоматами. Поднялись на борт, забрали всё ценное, поломали винт и рацию, чтобы папа с товарищами ни уплыть не могли, ни на помощь позвать, и потащили в свой пиратский плен на буксире. Но капитан папин был не из тех, кто так просто сдаётся. Стал он о восстании думать: как бы им пиратов обмануть, добыть оружие и освободиться.

План он придумал хороший, вот только всё бы у него сорвалось, если бы не мой папа.

Он вдруг заметил, что один пират зачем-то надел акваланг и нырнул в море. С чего бы это? Со скучающим видом - чтобы пираты чего не заподозрили - папа спустился в трюм и стал стенки простукивать. Так и есть: бандиты установили на корпус их судна радиоуправляемую мину. Что делать?! Чуть пикнешь - взорвут.

Хорошо, мой папа уже тогда много языков знал: медвежий, волчий, заячий, а во время плавания начал дельфиньим заниматься. Чем хорош язык дельфинов - они на ультразвуке разговаривают. Папа тоже выучился ультразвук издавать: дельфины слышат, а пираты - нет. Папа ещё молодой был, а в молодости и человек ультразвук воспринимает.

Немножко. Ну, подозвал папа ультразвуком стаю дельфинов, стал их уговаривать мину от корабля отцепить.

Они уже было почти согласились, да пираты заподозрили что-то неладное в таком сборище животных и стали стрелять по воде. Дельфины тут же нырнули на глубину и отплыли от кораблей на безопасное расстояние. Кружат, кричат папе: ничего, мол, не можем поделать, перестреляют нас. Один только самый смелый подплыл к кораблю с той стороны, где пиратам было не видно. Да только мина-то к другому борту прицеплена!

Тогда папа придумал хитрость. Был у их капитана синий купальный халат в клеточку. Папа уговорил командира как бы случайно «уронить» его за борт. Пираты задёргались, начали по нему из автоматов садить, но потом смотрят: это же всего лишь халат, и успокоились. А папа тем временем раскрасил отважного дельфина в такую же синюю клеточку.

Наступили сумерки, и пираты не разобрали, что вокруг них плавает: дельфин ли живой или халат расстрелянный. Дальше, конечно, тоже нелегко было: сначала, следуя папиным ультразвуковым инструкциям, дельфин с трудом отодрал мину - она на сильном магните держалась, - потом, удерживая в пасти, переставил её на разбойничье судно, потом капитан пробрался на корабль пиратов и добыл оружие. Ну а потом всё уже быстро произошло: капитан выстрелил, злодеи в отместку нажали свою чудо-кнопочку, и мина взорвалась. Только совсем не там, где им бы хотелось. Получив пробоину, их корабль тут же пошёл ко дну, а все пираты попрыгали за борт. Тут их, голубчиков, самих в плен взяли.

Но с тех пор все, кто на том корабле с папой плавали, носят только синие в клеточку халаты. Если в магазине не найдут, так красят или вышивают. Сами. Не маму же просить!

– Мой зайчик, мой мальчик попал под трамвайчик!

– Хи-хи-хи-хи-хи!
– Моя сестрёнка Катя задорно хихикала, глядя, как я переезжаю её любимого плюшевого зайца своим грузовиком. Не трамвай, конечно, но про грузовик я подходящего стишка не помнил.

– И тут трамвай разворачивается... тыр-тыр-тыр, ой, нет: дзынь-дзынь... и... снова мчится прямо на нерасторопного зайца!

– Хи-хи-хи! А-а-ай! Ты убил моего Кролю-у-у-у!

Вот ведь глупость! Я так надавил на зайца, что шов лопнул с жалобным треском, и на пол вышмякнулись желтоватые поролоновые внутренности.

– Мой бедный Кроля-а-а-а!

– Да ладно тебе, смотри, как здорово! Как в настоящей аварии!

Услышав про «настоящую аварию», сестрёнка разревелась ещё больше. Начала икать, кашлять и вся как-то странно покраснела. Я побежал скорее к маме, и она, трижды объявив, что за такое прав надо лишать, за час кое-как успокоила Катю.

Только от этого ещё хуже стало. Дом наполнило такой тишиной, что даже часы на кухне тикали будто шёпотом. Катя лежала на диване, отвернувшись к стене, крепко зажимая распоротый бок Кроли, и только иногда легонько вздрагивала. За весь день она не съела ни крошки, согласилась только выпить глоток воды, в которую мама накапала валерьянки. На диване, там, куда Катя зарывалась лицом, темнело большое мокрое пятно.

Что делать? Сестре я просто-напросто боялся показаться на глаза... И тут меня осенило: папа! Мой папа всегда найдёт выход из самой безвыходной ситуации. Я позвонил ему на работу, получил ещё раз про «лишение прав», но в конце концов, папа всё же смилостивился и сказал: