– Это здешняя невольница, она мне помогла. Я ей обещал всех верблюдов из каравана отдать, вместе с грузом.

– Раз обещал, – рассудил Железнобокий, – пущай забирает. А мы коней возьмем, не пешком же до Шемахи топать? И так уже все ноги сбили, тебя догоняя...

«Чертова дюжина» помогла нагрузить десяток верблюдов и проводила девушек-невольниц за ворота.

– А я бы с той худенькой покувыркался бы... – задумчиво проговорил Малютка Свен.

– Охолонись, – строго сказал Турберн. – Вот займем Шемаху, и кувыркайся хоть до одурения. По коням! Поехали наших встречать...

* * *

Утром солнце осветило безрадостную степь, редко где отмеченную зеленой арчой, купами дубов или порослью кизила. А вот там, где селились люди и хватало воды, колыхалась не трава, а пшеница. Зеленели виноградники. Зрел хлопчатник.

Впрочем, варяги (а их в поход отправилось четырнадцать сотен) старались обходить селения стороной – не стоило размениваться на мелочь, когда впереди ждал крупный приз.

Поначалу наведывались – реквизировали коней и мулов, но вскоре вся пехота превратилась в кавалерию. Конники из варягов получились хреноватые, да от них и не требовались фокусы джигитовки. Главное, прибытие в Шемаху резко ускорилось – и никто из местных не успевал предупредить шаха о непрошеных гостях.

На второй день на севере поднялись невысокие горы, склоны которых были покрыты густым лесом из дуба, граба, карагача. Толстые плети дикого винограда и плюща заплетали деревья, как лианы, а можжевельник больше походил на сосну – до такой величины вымахивал.

Перевал отыскали не скоро, но спуститься по другую сторону хребта удалось без проблем.

И вот настала та долгожданная минута, когда князь Инегельд выехал на высокий холм и сказал:

– Шемаха!

Он вытянул руку с плеткой-камчой, указывая на серые стены города, сложенные из плитняка. Множество плоских крыш и глянцевых куполов теснилось за ними, а выше их, превосходя даже шпили минаретов, поднимались палаты дворца Гюлистан.

Шемаха лежала меж лесистых гор, ее окружали семь нарядных караван-сараев, зеленые сады и виноградники. Расстояние скрадывало грязь и вонь, нищету и убожество – издали Шемаха смотрелась очень даже ничего.

Турберн, а за ним и вся «чертова дюжина» поднялись на холм, легонько понукая коней.

– И много у той Шемахи защитничков? – спросил Железнобокий, щурясь на солнце.

– Мало! – уверенно сказал Саук. – Совсем мало! Тысяча и еще две сотни аскерхасов[118] – они во-он там, на горе, в лешгергяхе – военный лагерь такой... Во дворце сидят двести телохранителей-джандаров. Ну оруженосцы еще, миршабы – это конные стражники. А больше и нет никого!

– Вперед! – величественно сказал Боевой Клык, и войско тронулось, спускаясь в долину.

Шемаху загородили пологие холмы, за холмами буравила землю мутная речушка, кусты дикого орешника обозначали русло. Вразброс росли карагачи, а далее виноградники чертили зеленые рядки по склонам.

– Чо! – послышалось из низинки. – Чо-о!

Мемекая, выбежали овцы, за отарой поспешали два пастуха, старый и малый. Оба были в меховых душегрейках-кюрди на голое тело, вязаных носках-джорабах и остроконечных овечьих папахах.

Узрев огромное войско, чабаны растерялись, и овцы этим тут же воспользовались – стали разбредаться. Но лохматые пастушьи собачищи дело свое знали туго – рыча и клацая зубами, они сначала собрали отару, а потом облаяли варягов. Кто-то, кажется, Стегги, достал лук, но князь остановил его жестом.

– Я вас приветствую! – сказал он, покосившись на Олега.

Полутролль перевел, и старый чабан поклонился.

– И мы приветствуем тебя, – сказал он нараспев. – Живи, пока светит солнце и луна!

– Олег, – проговорил князь, продолжая милостиво улыбаться, – расспроси их, что тут и кто где.

– Звать вас как? – спросил Сухов.

– Да что мы... – застеснялся старик-чабан. – Овец пасем... Сахлом меня зовут.

– А я – Сунбат, – представился молодой и зарделся.

– А скажи-ка, почтенный Сахл, где ширваншах обретается? В городе ли он?

– Дык как же? – вылупил глаза чабан. – Уехали оне еще на той неделе, да.

– Охотиться изволят, – вставил Сунбат.

– Сегодня вернуться должны, – снова взял слово Сахл, – да! Знатные из города уже и встречать его выехали. Видали мы, как торопились...

– Валили толпой! – добавил молодой.

Выспросив, куда и по какой дороге отправилась знать, Олег выложил полученную информацию князю.

– Отлично! – оценил сведения Клык и подмигнул Турберну. Железнобокий мигом всадил клинок Сахлу в бок. Сунбат в ужасе метнулся бежать и попал на меч Ивора. Пропели три стрелы, обрывая жизни верных волкодавов. Отара начала медленно разбредаться...