— Руки вверх! — рявкнул мне из-за забора молодой парень в камуфляже с автоматом в руках.

Я лениво покосилась на него.

— А больше вы ничего не хотите, мужчина? — спросила я нарочито спокойным голосом, и парень, собравшийся что-то выкрикнуть еще такое же грозное, словно захлебнулся своим собственным рыком.

— Вы что там делаете, девушка? — хрипловато, но строго спросил он и подошел ближе.

— Жду майора Степанова, — ответила я, — он должен был с вами приехать по вызову.

— Что там такое, Петруха? — крикнули парню от дома, и он, обернувшись, громко крикнул в ответ:

— Тут баба сидит в кустах! Говорит, что ждет майора Степанова!

В ответ раздался дружный хохот.

Я вмиг обозлилась на весь мир и на Володьку в особенности и вскочила на ноги, хотя до этого момента была уверена, что без посторонней помощи у меня это получится только завтра утром.

Однако жизнь постоянно своей грубой лапой вторгается в самые наши замечательные мечты и безбожно опрощает их.

— Подайте руку, молодой человек, — сказала я невоспитанному омоновцу и, перекинув сумку ему прямо на голову, перелезла через забор и упала в подставленные руки. — Мерси, — пробормотала я сквозь зубы и опустилась на землю.

— Татьяна Александровна! — Володька, проламываясь сквозь кусты, предстал перед моими очами пыльный, взъерошенный и злой как… опер. Короче говоря, совсем непохожий на ожидаемого принца. — Вы в порядке, Татьяна Александровна? — обратился ко мне Володька с дежурным голливудским вопросом.

Я пожала плечами:

— Если не считать ограниченности в движениях, — проговорила я и, сделав шаг вперед, едва не упала.

— Все понял! — моментально отреагировал Володька. — Сейчас принесем носилки!

Я промолчала только из уважения к его дурацкому майорскому званию, чтобы не опозорить его перед подчиненными, но мое лицо выглядело таким многообещающим, что Володька, лицемерно хихикнув, поднял обе руки вверх и быстро прокричал:

— Шутка! Юмор! Вы можете сами идти, Татьяна Александровна?

Не удостоив его ответом, я фыркнула, оперлась на его руку и таким способом добралась до машин ОМОНа, стоящих во дворе дома Гуселкина.

Володька исчез в доме, оставив меня наблюдать грустное зрелище выноса останков Азбашева.

Машины «Скорой помощи» запоздало свистнули тормозами уже после того, как Володька, выбрав для перевозки раненого товарища — меня то есть — один из автомобилей, принадлежащих охране Гуселкина, проводил меня к нему и аккуратно посадил на переднее сиденье.

— Кто будет рулить? — спросила я у него, устраиваясь удобнее.

— Угадай с трех раз, — весело ответил Володька, садясь за руль и захлопывая дверку.

Мы выехали на трассу, нам навстречу мчалось еще несколько машин «Скорой помощи».

Володька уступил им дорогу и поехал к городу.

— Азбашева я уже видела, — сказала я ему, — а как Гуселкин?

— Так же, — ответил Володька, — посередине комнаты очень приличная воронка, можно подумать, что авиационная бомба грохнула. Ты сама-то где была в этот момент?

— В кресле сидела, — тихо ответила я, — за колонной.

— Можешь считать, что у тебя сегодня день рождения, — объявил мне новость Володька и свернул на объездную дорогу.

Видя, что трасса впереди пустая, как ей и положено быть в такое время, он вжал педаль газа в пол и помчался на предельной скорости.

Я улыбнулась, вспомнив предсказание костей, и потянулась на сиденье, размышляя о предстоящей терапии. Моя короткая юбка абсолютно непреднамеренно задралась выше, чем ей положено, а я и внимания не обратила на эту мелочь.

Володька, несколько раз покосившись на приоткрывшиеся возможности и, видно, решив, что дружба дружбой, а табачок врозь, решил прокачать информацию.

— Как ты там оказалась? — спросил он то, что давно уже нужно было спросить.

Совершенно непонятно, о чем он думал, поглядывая на мою задранную юбку, но я согласилась поиграть в его игру.

— Меня похитили, Володя, как «кавказскую пленницу», — призналась я и хлопнула себя по лбу, — бли-ин, забыла!

— О чем же это?

Володька слегка сбавил скорость и посмотрел на меня с беспокойством. Было заметно, что он уже готов прикусить себе язык за излишнее служебное рвение, ведь если из-за моей плохонькой памяти нам придется возвращаться обратно, то Володька имеет шанс лишиться законного приза спасителя: ему же всегда не хватает времени. Таковы уж условия жизни угнетенных женатиков.