Как видим, самые значительные обретения, конечно, у Нины. Она устояла в конфликте не с Тригориным, – его она по-прежнему любит, – она победила в конфликте с жизнью, со всем многообразием её бурного и не всегда чистого потока. И в этой победе важны не какие-то конкретные действия по преодолению этого «грубого» течения, – важна сила, которая зовется верой в своё призвание. Нужна осознанная цель творчества. Одним словом, нужна та самая «общая идея» – цельное мировоззрение – что и есть «бог живого человека» («Скучная история»). Именно она связывает художественный дар с жизнью, проверяя его на подлинность. Художник не может бояться жизни, брезгливо сторониться всего «неизящного», – он должен в ней деятельно участвовать. Только на этом пути и возможно обретение смысла творчества, что для художника равносильно смыслу жизни.

Как видим, тема искусства в «Чайке», непритязательно обозначенная Чеховым, как «разговоры о литературе», вывела нас к важнейшим мировоззренческим категориям. Чехов убедительно показал, что прикосновение к искусству оказывает не просто заметное, а решающее воздействие на человеческие судьбы и отношения. В частности, любовь или нелюбовь (мужчины и женщины, матери и сына), у людей творческих во многом питается из эстетического источника.

Как помним, чуткий Треплев это ощутил сразу: он понял, что интерес к нему Нины угас в тот самый момент, когда провалилась его пьеса. И когда на просьбу Маши прочесть что-нибудь из его пьесы, Нина – пожав плечами – отвечает: «Вы хотите? Это так неинтересно!» – сама обобщающая форма «неинтересно» – включает всё: и автора, и его произведения.

В то время как любящая Константина Маша говорит о нем, с трудом сдерживая восторг: «Когда он сам читает что-нибудь, то глаза у него горят и лицо становится бледным. У него прекрасный, печальный голос; а манеры, как у поэта».

…Как помним, любовь Заречной к Тригорину выросла из любви к его писаниям: «Какие у него чудесные рассказы!»

…Только получив от Нины в подарок медальон с надписью, взятой из его сочинения (страница 121, строки 11 и 12,– вот как вдумчиво читала его Нина!), – Тригорин вдруг обнаружил, что сердце его от этого призыва чистой души болезненно сжалось. И чего тут больше: авторского тщеславия или мужской увлеченности? – Бог весть! Ведь знаем же мы, как легко им можно управлять, нажимая на педаль писательского самолюбия.

…Настоящая причина сложных личных отношений Треплева со своей матерью прояснилась во время их «творческой» перепалки, когда Константин прямо заявил о том, что ни Аркадину, ни её возлюбленного Тригорина он талантливыми людьми не считает. А потому – и не уважает их.

« Аркадина . ‹…› Я уважаю этого человека и прошу при мне не выражаться о нем дурно.

Треплев . А я не уважаю. Ты хочешь, чтобы я тоже считал его гением, но прости, я лгать не умею, от его произведений мне претит.

Аркадина . Это зависть. Людям не талантливым, но с претензиями ничего больше не остается, как порицать настоящие таланты. Нечего сказать утешение!

Треплев (иронически). Настоящие таланты! (Гневно) Я талантливее вас всех, коли на то пошло! ‹…› Вы, рутинеры, захватили первенство в искусстве и считаете законным и настоящим лишь то, что делаете вы сами, а остальное вы гнетете и душите! Не признаю я вас! Не признаю ни тебя, ни его!

Аркадина . Декадент!

Треплев . Отправляйся в свой милый театр и играй там в жалких, бездарных пьесах!

Аркадина . Никогда я не играла в таких пьесах».

И далее последовал, как это водится в принципиальном споре, самый вульгарный переход на личности.

Он – ей: «Скряга!». Она – ему: «Оборвыш!» Мировоззренческая полемика закончилась.

Но почему такие страсти вокруг творчества и творческих людей? Может, прав умница Дорн и всё дело в идеализме? «Если в обществе любят артистов и относятся к ним иначе, чем, например, к купцам, то это в порядке вещей. Это – идеализм».

Ведь, и в самом деле, именно писатели и артисты говорят с людьми о душе, любви, – одним словом, о чем-то высоком и прекрасном.

Именно художники ищут ответы на вопросы, имеющие для каждого самое важное значение, потому что касаются они наших духовных запросов. Вот почему с деятельностью творческих людей чаще всего связывается наше представление о чем-то необычном, возвышенном, что так мало похоже на «скуку жизни». Это и обусловливает их особое положение в обществе.

Ноша эта тяжелая, в том мы убедились, когда анализировали «разговоры о литературе» в «Чайке». А какова связь творчества и любви? И почему так тяжела и мучительна она для тех, кто, кажется, для любви просто создан? – Ведь творцы, небожители! О любви только пишут и говорят!

А любовь у героев «Чайки» несчастливая. У всех, у кого она действительно – любовь. Это сильное, загадочное чувство. Ведь нет и не может быть объяснения, почему Маша любит Треплева, а не честного, заботливого, преданного Медведенко. Почему Нина всё сильнее любит Тригорина, чуть, и в самом деле, не погубившего её, а не искренне любящего её Треплева и т. д.

Каждый герой погружен в свои мысли и переживания, он пленник своей любви и в этом плену плохо слышит, а вернее, не слушает другого. Люди замкнуты в своем одиночестве, они жалки и жестоки одновременно. Нуждаясь в поддержке, они тем не менее не принимают протянутой им руки. В полной мере эту тотальную разобщенность отразили чеховские диалоги.