Для этой роли Мэрилин серьезно изменила свой внешний облик, хотя на ее красоту и сексуальную привлекательность это нисколько не повлияло. Чери — салонная певичка, которая работает по ночам и спит днем, следовательно, у нее бледный цвет лица, которого ее личный художник-визажист, Аллан Снайдер, достиг при помощи белой крахмальной пудры и бледно-розовой помады. Легкая тушь и светло-коричневый карандаш для бровей завершают преобразование, и ее облик резко контрастирует с «загорелой под солнцем и обветренной» кожей Бо (Мюррей), едущего на полудикой лошади и тоскующего по любви. Парикмахер-стилист Элен Терпин перекрасила платиновые волосы Мэрилин, придав им более темный, медовый оттенок. Роль также требовала, чтобы Мэрилин вернула в свою речь ранее заученную с Наташей растянутую, мурлыкающую интонацию, принятую в Арканзасе. Она также должна была научиться снова стать плохой певицей, что она и демонстрирует, стоя на сцене и исполняя песню «Эта старинная черная магия».

Мэрилин великолепно исполнила роль отчаянной, одинокой, оскорбленной и смущенной Чери, чья душевная боль резко контрастирует с весельем и смехом других персонажей. По словам одного из критиков, «[Монро] создала глубокий и сложный характер». Другой критик назвал эту роль крупным достижением Мэрилин. Это правда. Она никогда не играла лучше, и некоторые историки кино утверждают, что это ее лучшая работа. Этот фильм стоит посмотреть, и не один раз.

Наташа становится персоной нон грата

Прошло больше года, прежде чем Мэрилин впервые вернулась на Западное побережье. И один человек очень волновался, готовясь ко встрече с ней, — Наташа Лайтесс.

Через несколько недель после переезда Мэрилин в Нью-Йорк у Лайтесс с Мэрилин произошел довольно напряженный телефонный разговор.

«Мэрилин сказала, что ей необходимо «новое начало», — рассказывала нью-йоркская подруга актрисы, — она чувствовала, что Наташа душит ее, и Ли пытается освободить ее от этого».

Мэрилин не делала никакой тайны из факта, что Наташа испытывает к ней страсть, оставшуюся без ответа, и почти все в нью-йоркском мире Мэрилин видели, как между ними вырастает стена. «Если ваша цель как актрисы состоит в том, чтобы быть максимально естественной, представьте себе, насколько трудно репетировать сцены с кем-то, кто сказал вам, что любит вас, — однажды заметила актриса Морин Стэплтон. — Каждая роль Мэрилин была сексуальной. Могу себе представить, насколько некомфортно она себя чувствовала, анализируя и исследуя собственную сексуальность в присутствии женщины, которая испытывала к ней сексуальное притяжение. Любой актер согласится, что это — рецепт создания поверхностной роли».

Что бы ни говорила Мэрилин, через какое-то время стало ясно, что студия «20-й век Фокс» больше не видела пользы от Наташи Лайтесс. Время, которое Мэрилин проводила в Нью-Йорке, стало периодом постоянных унижений для Наташи. Немногие друзья, которые еще оставались у Наташи в «Фокс», начали отдаляться от нее, а ее зарплата от студии подозрительно часто задерживалась. Однажды Наташа пошла в студию, чтобы разобраться, почему не оплачивают ее чек, и сама убедилась, что о ней говорят. Речь уже шла не только о ее проблемах с Мэрилин, но и о многом другом. Лайтесс выслушала многое такое, что ей явно не понравилось, и поняла, что люди в студии знают много о том, что ей не хотелось бы обнародовать.

Наташа, женщина, которую уважали как хорошего преподавателя актерского мастерства, теперь ощущала холодный прием на студии. Через некоторое время она получила официальное уведомление. Она больше не работала в «20-й век Фокс». Так как Мэрилин не отвечала на ее письма и звонки, то для того, чтобы получить четкий ответ от Мэрилин, ей пришлось бы поехать в Нью-Йорк и искать встречи с ней. Однако Наташа наверняка понимала, что ее внезапное появление в Нью-Йорке только укрепило бы мнение людей о ней как об экзальтированной женщине, увлеченной кинозвездой. Поэтому она решила подождать ее в Лос-Анджелесе и, стиснув зубы, занялась репетиторством. Женщине, которая когда-то обладала достаточной властью, чтобы остановить производство фильма ценой в несколько миллионов долларов, наверняка казалось оскорбительным работать за наличные с начинающими актерами, которые наверняка мечтали стать следующей Мэрилин Монро.

Несмотря на ужасные обстоятельства, в которых оказалась Наташа, она по-прежнему нежно любила Мэрилин и беспокоилась о состоянии своей бывшей подруги. Она была для Мэрилин стабилизирующим фактором, даже если некоторые, возможно, считали их отношения странными. Она волновалась, что, кто бы ни заменил ее возле Мэрилин, он не сможет вывести ее из ее сложных эмоциональных состояний. Несмотря на рост карьеры и доходов Мэрилин, Наташа не могла не считать ее беспомощной и полагала, что без нее Мэрилин рухнет.

Но теперь Мэрилин вернулась в Голливуд во многом другой женщиной. Она приехала туда с намерением оставить прошлое позади. Смерть Грейс Годдард, развод с Джо ДиМаджио и бесконечная череда страданий, хранившихся в ее памяти, сделали «новое начало» необходимостью. Она верила, что с пользой провела время в Нью-Йорке. Она рассматривала как положительный шаг свои занятия у Ли Страсберга, даже если ей, возможно, пришлось вступить на опасный путь самоисследования. Теперь у нее была собственная продюсерская компания с Мил-тоном Грином, и ей принадлежали в ней 51% акций. Она интенсивно занималась терапией. Жена Страсберга, Паула, стала одной из ее лучших подруг, а также ее новым личным преподавателем актерского мастерства. Паула и Мэрилин прошли весь сценарий «Автобусной остановки», строку за строкой, они разбирали сценарий днем и ночью — точно так же, как когда-то они с Наташей разбирали «Можно входить без стука». Но прошедший год принес изменения в жизнь Мэрилин Монро — уход от старого и переход к новому. К сожалению для Наташи Лайтесс, она попала в первую категорию. «Она очень помогала мне, — такими словами завершила Мэрилин прием в своем новом доме, возможно, преуменьшая важность Наташи в ее жизни. — Какой бы ни была дорога, ведущая к росту, вступи на нее».