Глубоко вдыхая наполненный ароматами бесчисленных цветов воздух, Жуковский перешел через мостик и направился к странным зданиям. Чем ближе он подходил к ним, тем сильнее охватывало его чувство какой-то неправильности, несообразности. То, что он видел перед собой, несомненно, было создано в незапамятные времена, но вокруг не было ни малейшего признака тлена или запустения. В любой мало-мальски старой роще земля под деревьями была бы покрыта многолетним слоем опавших листьев. Тут же царила идеальная чистота, будто кто-то прошелся под деревьями с граблями, не оставив ни одного сучка или листика. И сами здания выглядели так, словно их только что вымыли с мылом.

Миновав строения, которые он сразу по каким-то неуловимым признакам окрестил жилыми, Жуковский вышел на поляну посреди рощи, в центре которой возвышалось самое большое здание, судя по всему, бывшее здесь чем-то вроде общественного центра. Тут и случилось то, что он давно ждал, и чего подспудно страшился. На невысоком крыльце, которое полукругом примыкало к открытому входному проему, стоял человек, одетый в светло-бежевые брюки свободного покроя и такого же цвета легкую куртку, расстегнутую на груди.

Возраст мужчины Жуковский затруднился бы назвать, во всяком случае, по обычным меркам он выглядел не больше, чем на сорок лет. Необычным в его внешности было то, что невозможно было отнести его к какой-нибудь существующей на Земле расе. Чертами лица он походил на европейца с чуть заметной примесью восточной крови, но кожа очень смуглая, хоть и не такая черная, как у африканцев. Скорее, он выглядел очень сильно загорелым. Первоначальный цвет курчавых волос определить тоже было нельзя, потому что сейчас они были серебряно-седыми. Но самым примечательным были его глаза. Большие, широко посаженные, они сияли таким насыщенным голубым цветом, будто поглотили в себя небо.

Остановившись в нескольких метрах от крыльца, Сергей молчал, не зная, с чего следует начать общение с этим, непонятно, человеком ли или на самом деле духом прошлого? Жуковский не решался шагнуть вперед. Он не был уверен, сможет ли сделать этот шаг. Казалось, взгляд незнакомца пригвоздил его к месту. И еще показалась крамольной, и потому сразу была отброшена мысль о том, чтобы прощупать его сознание.

Наконец мужчина, похоже, удовлетворенный осмотром, сделал приглашающий жест, повернулся к Жуковскому спиной и, не оглядываясь, вошел в здание. Сергей последовал за ним. Внутри, если не считать непривычной формы помещений со сглаженными углами и выпуклыми стенами, не оказалось ничего из ряда вон выходящего. Правда, мебель тоже мало походила на привычные шкафы, стулья и столы, но их функциональное назначение легко угадывалось.

Они вошли в небольшую комнату, и мужчина, показав Сергею на один из "стульев", сам уселся на другой, напротив. Сергей тоже сел и сразу понял, что ни в одном кресле никогда не чувствовал себя так удобно. Обыкновенный предмет мебели необъяснимым образом угадывал желания, моментально меняя форму, подлаживался под его тело, и продолжал изменять ее, реагируя на малейшее движение.

– Наконец-то мы встретились с тобой, - произнес мужчина, не сводя с него глаз, и Жуковский, услышав его голос, по каким-то неуловимым признакам понял, что давно знает этого человека. Без всякого сомнения, именно он наблюдал за ним во время схватки с Иваном Матвеевичем Фотиевым, он был невидимым поводырем в эфире.

– Ты можешь называть меня Любомиром, - продолжил между тем собеседник, - примерно так звучит мое имя, если перевести его на твой язык. А твое имя мне известно.

Сергей склонил голову в знак того, что знакомство состоялось, но продолжал молчать, отдавая инициативу Любомиру.

– Ты проделал большую работу, чтобы попасть сюда, - снова заговорил тот.
– Это говорит о многом.

– Я делал это не из любопытства, - нарушил молчание Сергей.
– Вашему убежищу грозит опасность. Сюда могут проникнуть люди, которым, в общем-то, нечего здесь делать. По меньшей мере, две конкурирующие группы стараются добраться сюда в поисках древних артефактов. И я пришел для того, чтобы помочь вам перенести их в другое место. Если, конечно, вы позволите это сделать.

– А, ты насчет этого...
– беспечно махнул рукой Любомир.
– Эти люди никогда не попадут сюда. Они могут изрыть весь район, докопаться до самой магмы, все равно у них ничего не получится, они все время будут проскакивать мимо. Повредить нам они ничем не смогут, разве что взорвут под землей атомную бомбу. Так что артефактов им не видать. Да и доберись они сюда, им все равно не найти ничего интересного для себя. Их интересуют технологии и оружие, за них они готовы отдать душу дьяволу, но здесь нет ничего подобного. А то, что здесь есть, хранится в такой форме, что большинство современных людей все равно не смогут этим воспользоваться при нынешнем уровне их развития. Особенно это касается тех людей, которые так рвутся сюда.

– Что же в таком случае вы прячете здесь?
– удивился Жуковский.

– Знания, - просто ответил Любомир.
– Знания поколений. Все, что когда-либо становилось известно людям. А, кроме того, их печали и радости, любовь и ненависть, добро и зло, рождение и смерть.

– Ты хочешь сказать, что вы храните человеческую память?
– Сергей инстинктивно почувствовал, что обращение на "вы" будет здесь совершенно неуместно.

– Такое объяснение было бы слишком простым, - покачал головой Любомир.
– Скорее, мы храним прожитые жизни. Но это не главная наша задача.