Шрифт:
Весь оставшийся вечер мы дружно строили свой лаз. Было здорово!
Жадность
Вчера дядя Толя прилетел из командировки и привёз Тёмке несколько листов наклеек с очень красивыми зверьками. Я даже не знала, что столько животных есть! И белочки, и зайчики, и лисички, и волчата! Да такие красивые! Я смотрела на них, смотрела, никак не могла насмотреться.
– Так, – деловито сказал Тёмка, – покажи, кто тебе здесь нравится: я тебе отрежу.
Как мне хотелось получить все эти наклейки! Они почти не повторялись. Но сказать, что хочу всё, я почему-то не могла. Вздохнув, я показала на четыре первые картинки. Это был барсучонок, зайчик, бегемотик и волчонок. Тёмка аккуратно вырезал зверят и протянул мне:
– Смотри, один раз приклеишь, больше не отдирай: порвутся – или не приклеишь больше. Так папа сказал.
Тут в комнату вошёл дядя Толя.
– Что делаете, бандиты? Наклейки делите?
– Да, – ответил Тёмка, убирая листы с картинками в стол.
– А что же ты так мало своей подруге наклеек дал?
– Сколько попросила, столько и дал, – ворчливо ответил Тёмка.
– Да… Что ж ты не попросила больше?
– А разве можно?
– Конечно, можно!
– Нельзя! – запротестовал Тёмка. – Так она у меня и все забрать может.
– Ну, все не заберёт, – возразил дядя Толя, – а половину попросить может.
– Половину! Нет! Не отдам! – наотрез отказался Тёмка.
– Ты что у нас, жадный? – спросил дядя Толя.
– Жадный, да, – насупился Тёмка.
– Хм… Это я не догадался вам поровну наклеек купить. Ну, ничего. Мы его, Ольга, сейчас раскулачим.
– Бить будем? – удивилась я.
– Почему бить? – испугался дядя Толя.
– За что бить? – ещё больше испугался Тёмка.
– Вы же сказали, кулачить будем…
– Не кулачить, а раскулачивать, – засмеялся дядя Толя, – это значит «изымать излишки».
Я ничего не поняла, что же мы будем делать, но Тёмка, наверное, понял. Он быстро вытащил свои наклейки из стола и спрятал за спину.
– Ай-яй-яй, – покачал головой дядя Толя, – как тебе не стыдно! Давай спросим, может, Оля и не собирается у тебя половину наклеек забирать.
– Нет, не собираюсь, – ответила я, ведь мне хотелось забрать все.
– Покажи ей наклейки, пусть выберет ещё. Зачем тебе одному столько? – спросил дядя Толя.
– Дано, – отрезал Тёмка. – Тьфу, то есть, надо!
– Ты от жадности даже заговариваешься, – усмехнулся дядя Толя. – Н-да… Сплоховал я. И чего не купил больше листов? Ты уж меня прости, соседка.
Я молча кивнула: мне было обидно. Главное – непонятно, почему! Ведь Тёмка не сказал: «Выбирай четыре наклейки – и всё!». Он сказал, чтобы я выбрала то, что понравится. Выходит, сама виновата. Он бы и пять, и десять подарил… Но теперь просить невозможно. Я знаю это его настроение. Как упрётся – нипочём с места не сдвинешь. Можно домой уходить. Он теперь дуться весь вечер будет.
– Ну, ладно. Я пошла домой, – сказала я, вздохнув.
Тёмка заёрзал на диване:
– А чего сразу домой! Я «За рулём» вытащил!
– Нет. Спасибо. Я пошла.
– Ну и иди! – разозлился Тёмка.
Дядя Толя проводил меня и, закрывая входную дверь, таинственно подмигнул.
«Вот почему так? – думала я, спускаясь по лестнице. – Если бы у меня были деньги, я бы обязательно купила таких наклеек всем друзьям! И Тёмке бы купила, и Ане, и Димке… Мы бы приклеили их на почтовые ящики, вот было бы здорово! Я – зайчик, Димка – волчонок, Аня – кошечка, Тёмка – медвежонок… Нет, но какой же Тёмка жадный, оказывается! Жадюга! И зачем ему одному столько наклеек? Куда он их лепить будет? А приклеить можно на стёкла окон. На зеркала! О! Над кроватью, на шкаф… не забыть. Ах, да… У меня же всего четыре штуки. Ну, значит, над кроватью одну, вторую на почтовый ящик, третью на чашку и четвёртую про запас. Пожалел какие-то бумажки!».
Я пришла домой. Одну наклейку положила в стол, потом, подумав, положила туда же вторую наклейку. Третью прилепила на шкаф, так, чтобы лёжа можно было ею любоваться, а четвёртую взяла с собой в кровать (рассмотреть получше!), да так с ней и заснула.
На следующий день я пошла в гости в Ане, но дома не игралось, и мы выбежали во двор. Пока не вышел Димка, играли в «классики» и «резиночку». А потом пошли бегать с Альфой: это Димкина собака. Я и не заметила, как появился Тёмка.
– Привет! – сказал он. – А у меня для вас сюрприз!