Команда поддержала его, хотя и без особого энтузиазма. Ктото из матросов поспешил в трюм. Люди разбирали копья и кинжалы. Алекс стоял у борта и копался в сумке.

– Принесите мне меч! – рявкнул Нарон, привлекая всеобщее внимание. В разорванной одежде с исцарапанным лицом он стоял, опершись о перила. Его бородатое лицо исказила гримаса ненависти, а в глазах горел огонек безумия.

Подняв над головой бронзовый клинок, он закричал:

– Смотрите, боги, мы не боимся!

Люди поддержала капитана яростным ревом обреченных на смерть.

Мисос принял из рук матроса длинный кинжал и, сунув его за пояс, оглянулся. Длинные боевые лодки стремительно приближались. Уже стали различимы отдельные воины, остервенело работавшие короткими веслами, и даже перья в их волосах. На корме каждой из пирог торчал длинный шест, украшенный цветными лентами. Вдруг лоцман вздрогнул, протер глаза и, чтото пробормотав себе под нос, крикнул:

– Айри! Айри!

– Что, господин Мисос? – ответила девочка, перегнувшись через край корзины.

– Ты видишь ленты на лодках дикарей?

Какоето время она молчала, напряженно вглядываясь в горизонт.

– Да, какието тряпки висят.

– Какие? – спросил лоцман и, поморщившись, добавил – Цвет какой?

– Оранжевые, вроде, – чуть помедлив, прокричала Айри. – Точно! Оранжевые, черные и кажется зеленые.

– Хвала богам! – облегченно сказал лоцман и бросился к капитану.

– Господин Нарон!

Тот резко обернулся.

– Может, мы еще и уцелеем.

– О чем ты? – нахмурился тот.

– Такими лентами украшают только лодки вождей!

– Ну и что?

– Это цвета племени идосов с Дуганских островов, у их верховного вождя договор с Минатийцем. Они не должны грабить его корабли.

– А кто узнает? – огонек надежды в глазах капитана погас. – Море все спрячет.

– Ктонибудь из этих дикарей обязательно проболтается, – возразил Мисос. – У них принято хвастаться своими подвигами. Рано или поздно весть о разграблении судна дойдет до господина Минатийца… Тогда идосы не получат ни зерна, ни оружия, ни серебра.

С каждым словом лоцмана капитан словно оживал. Не в силах сдержать радость, он хлопнул Мисоса по плечу и зычно крикнул:

– Эй! Храбрецы! Кажется, сегодня боги могут сохранить нам жизнь.

Матросы с удивлением посмотрели на своего предводителя.

– Эти дикари – знакомые господина Минатийца…

– Идосы! – не выдержав, прервал его Растор.

Тот с неудовольствием кивнул.

– Вроде так, – согласился Нарон. – Но все же не стоит выпускать мечи из рук.

Тут он обернулся к лоцману.

– Что нам делать, господин Мисос?

Тот приосанился.

– Судя по лентам, там ктото из младших вождей…

– Я знаю многих из них! – вновь влез Растор.

– Это хорошо, – благожелательно кивнул лоцман. – Нужно приготовить хорошие подарки, объяснить, что мы делаем в этих водах, и спустить парус!

Не дожидаясь слов Нарона, матросы полезли на мачту.

Подошел Тусет.

– Нужно рассказать правду. Мы искали Книгу Сета. Вряд ли она им понадобится.

– Одни боги знают, что творится в умах этих варваров, – покачал головой лоцман. – Вдруг они захотят получить её в подарок? А отказать нельзя. Обидятся. Могут даже убить.

Все замолчали.

Вооруженные матросы столпились вдоль борта, наблюдая за лодками. Дикари, заметив, что судно остановилось, сбавили темп.

– Я знаю! – вдруг вскричал Нарон, хлопнув себя по лбу! – Мы искали дорогу в счастливую Уртанию!

Жрец и лоцман с удивлением посмотрели на него.

– Ну да! Нас послал городской совет Нидоса. Мы же нашли тело Инона из Ромса на Наульских островах. Вот и скажем дикарям, что Уртании больше нет.

– Можно попробовать, – согласился Мисос. – В Диких водах про Уртанию слышали.

Лодки подошли с двух сторон. Обнаженные по пояс воины скалили зубы и потрясали копьями, но както лениво, без боевого задора. Казалось, они очень удивлены тем, что корабль спокойно их дожидается, вместо того чтобы из последних сил удирать.