– И чё? – не удержался Белый.

– А ничё!

Чертыхнувшись, Сихали послал SOS по общему каналу. Целую минуту в салоне звенела тишина, а потом басистый мужественный голос отозвался, строго вопрошая:

– Алё вы в курсе, что это общий канал? Чего хулиганите?

– Ты кто? – резко спросил Тимофей.

– Максим Гирин, командир корабля «Бора8».

– Так вот, Максим Гирин, мы не хулиганим, мы падаем.

– Борт? – отрывисто спросил Гирин.

– Это не борт, это подъёмник «Каргоклаймбер112»!

– Твоюто мать!.. – выразился Максим. – Я ж тебя найду, придурка, по голосу определю и так тебе торец попорчу, что травматологи возрыдают!

– Ты слушай! – заорал Тимофей. – Три пустотника атаковали Орбитальную Башню и перебили трос на четырёхсотом километре! Наш подъёмник не задело, только в космос сбросило, а через час он перейдёт на баллистический спуск и сгорит на хрен! И мы с ним!

– Где вас искать? – Тон у Гирина изменился.

– Дрейфуем над Тихим, по экватору на запад.

– Ждите.

Сихали приободрился. Цепляясь за стойку, он подтащил себя к иллюминатору, словно высматривая неведомую «Бору8».

Под ним ворочалась лазурная планета и ярко горели мощнейшие серебристые облака, слоистые, менявшие свой окрас от белого до коричневатогорчичного.

По выпуклому горизонту светилась голубая каёмка атмосферы, причём у самых облаков она была сочнее, гуще, а выше утончалась и бледнела.

– Я чтото такое вижу! – возбуждённо крикнул Белый. – Воон там!

«Воон там» показался космоскаф типа «джакстер» – пустотный аппарат для работ в открытом космосе. Он чемто напоминал давешние истребители – те же неуклюжие формы, далёкие от понятия «обтекаемость», та же решётчатая конструкция, торчащие «ведёрки» сопел и сферобаллоны. В наушниках у Сихали прорезался голос командира «Боры»:

– Это Гирин. Держитесь там…

– Держимся!

Максим подтянул космоскаф к «Каргоклаймберу» и пристроился у того за кормой. Подъёмник вертелся буравом. Гирин развернул движки маневрирования в разные стороны и дал импульс на закрутку. Джакстер перевернулся и закрутился, пока не сравнял обороты с «Клаймбером». Теперь оба аппарата были как бы в одной сцепке, и чудилось, весь космос вращался вокруг них. Всё кружилось перед глазами, отдаваясь ёканьем, – и редкие, самые яркие звёзды, и громадный земной шар, – но нельзя было обращать внимания на это вселенское кружение.

Максим малым импульсом приблизил космоскаф к подъёмнику и манипуляторами крепко ухватился за его корму. Сихали сглотнул всухую.

– Сейчас… – пришло из эфира. – Это вам не баран начихал…

Гирин поменял местами маневровые и раскрутился в обратную сторону. Земля медленно взошла над «Клаймбером» и скатилась на место, заходящее Солнце расплылось по её горбу широким ореолом. Всё в космосе стало на свои места.

– Много вас там? – спросил командир «Боры». – Вы в СК хоть?

– В них. Четверо нас.

– Ага. Тогда перелезайте ко мне. Джакстер большой, поместитесь… Если за вами охота такая, то лучше подъёмник уронить!

– Дело говоришь, – проворчал Илья.

– А как тут всё открывается… – спросил Сихали, осматривая люк «Каргоклаймбера». – Ты не в курсе?

– Там на пульте должна быть такая кнопочка… Красненькая. На ней или под ней написано: «Авар. откр.». Нашли?

– Нашёл! Жать?

– Жми!

Тимофей вдавил «красненькую кнопочку», и воздух зашумел, загудел, завыл, стравливаясь наружу. Тут же замигало тревожное табло: «Разгерметизация». Потихоньку давление падало, и шум стихал. Раскрылся люк внутренний, отворился внешний.

– Лови фал!

Намертво ухватившись за край люка, Сихали высунулся в открытый космос. Страха высоты не было, да и планета внизу не выглядела бездонной пропастью – сотни километров не воспринимались рассудком, привыкшим к земным меркам, и словно обнулялись им.

Поймав раскручивавшийся фал одной рукой, Браун зацепился ногой за стойку и привязал к ней конец.

– Поплыли, – пропыхтел ТугаринЗмей.

Сихали храбро шагнул в пустоту и завис, двинулся вперёд, перебирая фал руками, пока не добрался до джакстера и не вцепился в откосины его рамы. Когда все устроились на жёстких «насестах», Гирин резко затормозил, сходя на орбиту пониже, и расцепил манипуляторы, удерживавшие «Каргоклаймбер».

– Держитесь? – спросил он.

– Изо всех сил, – честно ответил Белый.

Космоскаф пошёл на разгон – из стаканчиков дюз прыснули белёсые конусы газа. Набиралась скорость – и увеличивалась высота орбиты. Вскоре подъёмник оказался далеко внизу – и впереди.

– Через полчасика падать начнёт, – проговорил Максим. – Пущай охотнички порадуются.

– Пущай… – согласился Тимофей.

Гирин, походивший на рыцаря, закованного в серебристые латы, обернулся. Шлем его был сделан из спектролита и отливал зеркальным блеском, будто огромная капля ртути, а вот у Сихали забрало было прозрачным.