Новаго запер двери, прошелся по куполу, заглянул во все углы и успокоился. Почти. Не ощущая на боку кобуры с бластом, он чувствовал себя раздетым и беззащитным. Но уж такова судьба шпионадиверсанта.

– Чтоб вам всем попередохнуть! – искренне пожелал Айвен.

Проверив еще раз блокировку сегментной двери, он развязал мешок и достал оттуда свой спецкомплект, завернутый в мешковину и рваную майку. Установив диал, Айвен развернул голокуб. Видеообъем высветил клавиатуру. Новаго, как и большинство юзеров, не уважал клавуфантом, лишавшую его тактильного удовольствия. Точно так же и пианисту охота касаться клавиш рояля пальцами, ощущать подушечками прохладу слоновой кости или, на худой конец, пластмассы. Но не тащить же с собой на задание рояль? То есть – клавиатуру…

Первым делом Бешеный слинковался с локалкой айсберга – простенькой «сеткой», к которой, кроме средств связи, навигации и контроля, были подключены две системы аквароботов, механизмов на все четыре руки. Таак… Боксы для киберов помещались далеко, на «корме», но это не проблема, время еще есть. Айвен сконнектился через спутник с «Тетис» и сообщил в одном импульсе, что находится на месте и ждет высадки абордажной команды. Шорти ответил в том духе, что группа на подходе. Начало акции – в ночь перед рассветом, в пять нольноль.

Новаго собрал обратно все свое спецхозяйство и вышел погулять – пора было налаживать контакт с ледонавигаторами.

Робко постучавшись в купол ЦПУ, Бешеный заглянул внутрь. В куполе бдили за пультом Борис Сегаль и незнакомый бородач, которого Борис называл Серым. Надо полагать, Сергей. Это был старший ледонавигатор, «капитан» айсберга. Нашивка на его комбезе представляла Сергея по фамилии: «СЕМЕНОВ».

Сегаль оглянулся на вошедшего и махнул рукой:

– Заходи, Азим!

Айвен искательно заулыбался и бочком вошел. Борис с Сергеем стояли, упершись руками о пульт, и чтото такое интересное высматривали в объеме голокуба, где висела, поворачиваясь, стереопроекция айсберга. Заостренный параллелепипед опоясывала глубокая канавка, выбитая волной.

– Вот тут и тут, – показал Семенов, – и здесь тоже…

– Ну, это еще не трещины, – протянул Борис, – это так, риски!

– Еще неделя в этой бане, – проворчал старший ледонавигатор, – и будет нам…

– Шторм не обещают?

– Да нет вроде… А если еще и буря зацепит – нос можем потерять. Запросто!

– Сегодня ночью вылетает дирижабль из ПортЭймери, перебросит к нам звено субмарин. Китопасы! С ними мы за день управимся, все выемки заморозим. Еще и вал изобразим!

– Хорошо бы… Слышь, Боря, а тут вот, случайно, не полость?

– Где?

– Вот, на корме, где правый толкач упирается. Видишь?

– Да нет вроде… Черт его… Нет, надо посмотреть, так не разберешь.

– Будь другом, погляди.

– Сделаем. Пошли, Азим, покатаемся!

– Пошли! – вздрогнул Айвен, до этого напряженно прислушивавшийся к разговору.

Борис вывел из гаража открытую платформочку на гусеничном ходу, похожую на краулер, сел за руль и похлопал по второму сиденью.

– Прыгай!

Новаго сел, демонстрируя восторг и признательность.

– А сколько вас тут вообще? – спросил он. – Много, наверное?

– Да ты почти всех уже видел, – пожал плечами Борис и включил двигатель. – Васька БодеКолычев, кстати, графских кровей, Джонни Отеро и Жослен д’Арси, барон. Еще Славка с нами и Миха, они спят после вахты. Увидишь за ужином!

– Так, а кто ж тогда буксиры ведет? – удивился Айвен, прикидываясь неграмотным туземцем.

– А никто! То автоматы, Азим. И спереди, и сзади.

– Нуу?!

– Точно тебе говорю!

Борис заехал за Васей, и они втроем отправились к далекой корме: ледонавигаторы – по работе, «Азим» – на экскурсию.

Платформа, лопоча гусеницами, помчалась по гладкому льду. Уплыли назад купола, вокруг расстелилось ровное белое поле, дышащее прохладой. Пару раз гусеницы подняли брызги из мелких луж.

– Тает, гадство! – крикнул Борис.

– Что ты хочешь? – пожал плечами Вася. – Тропики!

– А эти… фризеры? – осмелился вставить слово Бешеный.

– Фризеры? Тю! Индийский океан сильнее, Азим!

Платформочка обогнула приземистые боксы для роботов и сбавила скорость – за красной граничной линией показался синий океан и пара красных буксировтолкачей. От обычных они отличались тем, что не имели высоких надстроек, а те, что были, обходились без иллюминаторов – кибермозгу окна ни к чему.

Сегаль слез с танкетки, стащил с багажника какието приборы и собрал их.

– Васька, – сказал он, – помоги расставить датчики…

Граф БодеКолычев с готовностью помог, опуская датчики на лед через каждые три шага.

– Сойдет! – решил Борис и включил интравизор. Прибор запищал. – Порядок…

Сегаль вытащил плашку радиофона и поднес к губам:

– Старшого мне… Слышь? Нет тут никаких полостей! Да. На интрике сплошняк. Ага…

– Полость – это, наверное, плохо? – осмелился спросить Айвен.