Он подошел к раме дверейштор и отлепил коробочку «посредника». Хмыкнув, он приставил к интерфейсу бластер и прожег его слабым импульсом.

– Вы пока тут высвобождайтесь, а я с киберами погутарю...

Тимофей вышел, и старший кибер тут же развернулся к нему.

– Нет ли новых указаний?

– Слушай новые указания: охрану снять.

– Выполняется...

– Далеко подъемник?

– Отсюда до него одна тысяча пятьсот сорок пять метров.

– Так... Слушай задание: нырнуть с кормы, проплыть к носу, подняться на поле и ждать дальнейших указаний.

– Понял...

– Уточнение: подчиняться только моим приказам!

– Понял. Выполняется...

Четверорукие аквароботы вразвалочку прошлепали за край и попрыгали в воду. Ледонавигаторы подошли и набычились.

– Мне потребуются помощники, – сказал Браун.

– Нас тут шестеро, – решительно высказался один из ледонавигаторов, – но мы в тельняшках!

– Лучше бы – в броне... – проворчал Тимофей и сказал в радиофон: – Арманто, подваливайте к подъемнику, швартуйтесь и поднимайтесь.

Ну, что? – повернулся Сихали к ледоводителям. – Выдвигаемся? Кто хорошо стреляет?

– Борька Сегаль, – пробасил ледонавигатор в бейсболке. – Он у нас призы брал.

– Тогда – на, – младший смотритель передал Сегалю один из своих бластеров. – Только с возвратом!

– Не вопрос! – ухмыльнулся Борис.

– Выдвигаемся.

Антаркты решительно кивнули и пошли за Тимофеем, стараясь двигаться так, чтобы между ними и модулями торчали зеркальные сферы и трубчатые спирали суперфризеров.

У подъемника группа Тимофея объединилась с высадившимися китопасами. Короткими перебежками они двинулись к модулям, неподалеку от которых уныло свешивал лопасти вертолет. В каюткомпании никого обнаружить не удалось, только следы попойки. В кольцевом коридоре лежал гангстер, бородатый и совершенно невменяемый. Пират только мычал, пускал пузыри и не реагировал на внешние раздражители.

– Литр высосал, это точно, – поставил диагноз Борис.

– А я его вроде видел… – протянул Рыжий. – Точно! Это Рио Брай, стрелок Шорти Канна!

Браун, перешагнув китокрада, скользнул к выходу – и задержал дыхание. На льду, в луже застывшей крови лежал человек. Вернее, то, что от него осталось после расчлененки. Борис охнул.

– Тихо…

Иллюминаторы в куполах не светились, дверь командного модуля стояла распахнутая настежь, оттуда неслись громкие голоса и грубый смех.

– А чего ты на запад попер? – донесся вопрос.

– Я?

– Айсберг!

– Да черт его знает… Я что, следить за ним должен? Плывет, и ладно…

– Не ту кнопку нажал!

– Не, не, это Айвен решил лед в Африке толкнуть!

– По сходной цене!

– Гагага!

Внезапно из крайнего модуля выскочил пират в сером комбезе и, пригибаясь, кинулся к ЦПУ, безостановочно паля из плазмогана за спину, в догонявшего робота. Оранжевые всплески плазмы пропахивали лед, оставляя закопченные борозды и поднимая клубы шипящего пара. Грохот выстрелов мигом утишил пиратов в ЦПУ.

– Выходить по одному! – крикнул Браун. – Руки за голову!

В ответ темный проход в командный модуль озарился стробоскопическими вспышками. «Наши» залегли. Плазма выла над головами, прожигая двойные стенки модулей.

Ругаясь почем зря, Тимофей достал радиофон и связался с роботомматкой. Дав системе новые указания, он расслышал бесстрастное: «Выполняется...»

После короткой паузы из ЦПУ грянул залп, срывая крышу каюткомпании. А изза угла вышел акваробот, держа в левой паре манипуляторов пирата в сером, в правой – его плазменник.

Браун выстрелил в пирата и знаками показал киберу: «Брось труп и открывай огонь по ЦПУ».

Робот опустил пирата на лед, шагнул из укрытия и начал сосредоточенно опорожнять батареи излучателя. Он палил по стенкам модуля, расплавленный пластик ручейками хлынул внутрь. Пираты завыли и завизжали, спасаясь от пластмассового кипятка. Раздался один предсмертный крик, другой…

– Арманто, Шурики, Змей! – быстро проговорил Сихали. – В атаку!

Страх холодными волнами накатывал на него, покрывая с головой, чтобы тут же схлынуть, выступая капельками пота.

Китопасы бросились к ЦПУ. Сопротивления им никто не оказал – бандиты скакали по модулю, уворачиваясь от жгучего дождика, скользя на пластиковых лепешках и стукаясь об мягкие еще, горячие сосульки. Двое лежали на полу, раскинув руки.