– Ого, - Борис проникся ситуацией в полнейшей мере.

– Вот, вот, - судорожно кивнул стилист.

– Но-о-о..., Кеша. Как циклопы могут вмешиваться, если совсем недавно ты утверждал, будто путешественник не может управлять полноценно активным интеллектом носителя?

– А они и не управляют интеллектом, - печально усмехнулось родное лицо Бориса Завьялова.
– Они исподволь берут в плен. Вначале действуют на уровне центральной нервной системы. Любимый прием - отключить изнутри какой-то из парных органов. В вашем случае, Борис Михайлович, это было - ухо.

Завянь сглотнул.

– А что... могла быть и почка, например? Или легкое?

– Бывало и такое, - мрачно подтвердил Иннокентий.
– Больной носитель становится легкой добычей. Он, Борис Михайлович, - управляем, поскольку - ослаблен и сосредоточен на здоровье.

– Твою ма-а-ать...

– Вот именно. Вам еще повезло, что начали с уха. Циклопы предпочитают бить наверняка и в первую очередь поражают орган зрения. Отсюда и их прозвище.

– То есть..., ты хочешь сказать..., что сейчас где-то в моем теле затаился и сидит еще один путешественники... диверсант?!

– А пес его знает.

– Что значит "пес его знает"?!?!
– взревел Завьялов во всю мощь бомжеской глотки.
– Кто там во мне сидит и что он может отключить в любой момент?! Легкое?! Почку?! Руку или ногу?!

– Борис Михайлович!
– чуть не расплакалось тело.
– Не кричите! Вы мешаете мне думать!

"Было бы чем думать, интеллект ты хренов!!"

Перенервничавший Иннокентий большей частью думал вслух. Бродил из угла в угол перед, сидящим в кресле нарядным конотопским дядей, и бормотал:

– Вначале я подумал...
– ничего страшного. Поедем всей компанией на Кипр... Там я и Жюли переместимся, дедушка рядышком посидит, родственничка поизображает... Попадем домой - исправим неполадки. Теперь... теперь... теперь...

Парикмахера заело. Дальше чем "теперь" идея не продвигалась, застопорилась в мертворожденной фазе.

– Кеша, - привлек внимание Завьялов.
– А как ты собирался бомжа на Кипр переправлять?

– Воздушным транспортом, - продолжая бродить, беспечно поделилось тело.

– Бомжа? воздушным транспортом через границу?

– А что...

– А то! У меня паспорта нет! Не знаю как у вас, а у нас еще через границы с паспортами путешествуют!

– Ну ни фига себе-е-е..., - тело оседлало подлокотник дивана и хлопнуло по лбу ладонью: - Позабыл!

Борис набычился:

– А что ты еще п о з а б ы л, экскурсант недоделанный?

Иннокентий обиделся:

– Простите, милостивый сударь, я как-то упускаю вашу гиблую действительность из виду.

– Проехали. Слушай сюда. Думаю, ты уже понял, что без меня ты ни фига не справишься, так что давай колись - какого черта мы всей капеллой должны на Кипр двинуть? Зачем вам там дедушка бомж в качестве родственника?

Родное тело призадумалось, закусивши верхнюю губу.

Завьялов сделал свое новое лицо дико злобным, мыслительный процесс пошел живее:

– Географические и временные привязки интеллектуальной телепортации имеют исключительно жесткие условия. Носитель должен находиться в определенном месте в четко обозначенный момент. В случае с вами, Борис Михайлович, и Зоей Карповой это гостиничный номер кипрского отеля. Однажды ночью вы уснули бы в объятиях красотки...

"Меня счас вырвет".

– А я и Жюли преспокойно вышли бы из интеллектуального анабиоза в нашем времени. Тела - не пострадали.

– Но?
– понукая заскромничавшего вдруг Кешу, подтолкнул Завьялов.

– Но, - вздохнул стилист, - в нашем единичном случае, Борис Михайлович, ваше тело лишиться управления. Души, если хотите.

– Когда тебя изымут в точной географическо-временной привязке, я - умру?
– с удивительным спокойствием произнес Завьялов.

– Не сразу, - скромно опустив глазки, вздохнуло тело.
– Какое-то время организм будет функционировать, так сказать на автомате и рефлексах...