– Зачем?
– не решаясь сделать страшную догадку, одним словом спросил Завьялов.

Примак-Миранда содрал с головы кепку, обтер изнанкой потное лицо и сжал убор в грязном кулаке. Диверсантка не захотела объяснять з а ч е м убийцы собирались возвращаться в дом над рекой - парнишка рядом и так бледнее некуда сидел.

– Если они дойдут до села, - размеренно продолжила Миранда, - то тут же свяжутся со своими. Сразу же в Константиновку они не пойдут конечно. Вначале навестят родных. Но нам нет разницы, когда они нагрянут - через неделю или месяц. Главное, что - сообщат, расскажут о богатом доме в глухой тайге. Уже практически науськают.
– Примак-Миранда всем телом развернулся к Завьялову, глядя ему в глаза, выдержал паузу.
– Нам недостаточно завладеть телефоном и стереть снимки, Боря. Нам нужно уничтожить всю четверку.

Завьялов невольно качнулся назад:

– С ума сошла?
– предположил. Покосился на Арсения.
– Ты предлагаешь всех - убить?

– У нас нет выбора, Борис, - жестко проговорила террористка.
– Тут - либо они нас, либо мы их.

– А если...

– Нет, - оборвала Миранда.
– Никаких "если", Боря, быть не может. Они - убийцы. Отморозки. У них руки по локоть в крови.

– Родня в селе такая же?
– борясь с тошнотой, икая, спросил Арсений.

– Всякая встречается, - уклончиво ответила Миранда.
– Та деревня вообще - странное местечко. Половина мужиков оставшиеся на севере зеки. Есть семьи староверов. В общем, нечего тут обсуждать, из леса мы их выпустить не можем. На решительные меры у нас одна ночь.

Завьялов поднялся на ноги, помассировал затылок!

Едва поселившись в Константиновке, беглецы единогласно выбрали Завьялова главой. При их образе жизни отсутствие единоначалия - недопустимая либеральщина и глупость. Зачатки демократии все же оставили, и сейчас о них напомнила Миранда:

– Борис, тяжелые вопросы мы можем ставить на голосование, так что - прости. Жюли?
– Примак-Миранда поглядел на собаку с рассудочным интеллектом ученого. Француженка помедлила. Кивнула головой.
– Арсений?
– парнишка поднял высоко плечи, вжал в них голову.
– Арсений воздержался. Ты в меньшинстве, Борис. Можешь считать, что я вышла из повиновения, я все сделаю сама.
– Примак-Миранда достал из-за голенища отличный финский нож, провел по лезвию большим пальцем, проверяя заточку.
– Примака обычно ставят на дежурство в самую неудобную пору. На рассвете. Жюли?
– носитель четко поглядел в глаза ротвейлеру.
– Ты сможешь перегрызть Примаку горло, если возникнут неполадки после перемещения меня в Бориса? Я, конечно, усыплю носителя и постараюсь все сделать сама, сопротивляться он не будет. Но все же, будь наготове. Приглядывай за лайкой.

Будничное обсуждения убийства вызывало дрожь не только у Арсения. Завьялову казалось, что он присутствует на диком спектакле! женщина в мужском теле обсуждает не реальность, а сценарий!

Примак-Миранда уже вставал, когда Завянь его остановил:

– Погоди! Погоди, Миранда. Ты говорила, что даже мощный телепат бета-интеллекта не может внушить носителю нетипичные решения! Что если твой носитель не подчиниться, откажется резать родственников?!

Примак-Миранда склонился к самому лицу Завьялова и, бегая глазами, хрипло прошептал:

– А почему ты думаешь, Примак - откажется? А? Он, Боря, каждую ночь мечтает перерезать горло Гмыре. И остальных не пожалеет.

– И даже молодого парня?!

– А этот парень пил спирт с почти мальчишками. Выведывал секреты. Когда из леса к костру родственнички вышли, Малой лег животом на карабин геологов и не позволил пацанам даже попытки защититься! Примака вырвало в кустах, когда Гмыря их пытал. Малому - хоть бы хны.

Миранда не испытывала жалости. Кошмарная картина пыток и убийства трехдневной давности стояла перед глазами Примака, доводя террористку до бешенства, до исступления!

– Я очень хочу выжить, Боря. Выжить и сообщить родителям геологов, в каком распадке, под каменной осыпью лежат тела их мальчиков.

...Когда носитель террористки уже спустился с холма, из-за деревьев показался Гмыря. Примак юркнул за куст можжевельника, спустил портки и заскулили:

– Я здесь, братишка. Живот чего-то прихватило...

Душегуб брезгливо скривился:

– Засранец, б... С тобой, утырок, хорошо говно на скорость жрать, а не дрова собирать!

Летом на севере нет ночей. Туманное серое небо стояло над верхушками деревьев, Завьялов лежал на мху, подложив под голову закинутые руки, глядел ввысь.

По рассказу Ирмы и жены Борис, конечно же, предполагал, что в этот раз на них вышла серьезная бригада. Но э т о г о не ожидал. Иначе, взял бы с собой не Сеню, а Косого.