Ноги мы унесли, и слава за это всем существующим во вселенной богам! Тогда погиб десяток здоровых, сильных псов-охотников, и должен признать, что мы еще очень легко отделались: по ощущениям, неправильная Тень могла с легкостью уложить всю стаю, включая меня, и сожрать в качестве легкой закуски. Так что с тех пор лично я старался обходить Тени стороной и охотиться исключительно на редкие посторонние стаи, которых по какой-то причине заносило на нашу территорию. Правда, со временем охота потеряла свою актуальность и теперь проходила исключительно под знаком "снежной песни", когда просто не было сил сопротивляться выводящую свою пронзительную мелодию ветру и ярко мерцавшим в черной бездне неба звездам. Энергия-то и без того есть, бери - не хочу... Но иногда все же хотелось поточить зубы о что-нибудь повесомее, нежели о воздух или какую мелкую льдинку. Вот и сейчас: отобранный у недовольно ворчавшего вожака окорок лежал неподалеку закопанным в снег и охлждался до состояния камня: мне отчаянно хотелось погрызть что-нибудь твердое и хрустящее. А поскольку мороженого или чего иного тут не наблюдалось...

Плюнув на все и отстранившись от посторонних мыслей, я принялся вычищать доставшуюся мне роскошную пушистую шкуру от остатков крови и жира. В конце концов, нынешняя одежка уже больше напоминает решето, а штаны сами не сошьются.

***

Довольный, расправил новехонькие штаны, и - в какой уже раз!
– машинально провел по запястью когтем, несколько мгновений задумчиво разглядывая текущую из раны жидкость... Угу, именно что. Не кровь - жидкость. Потому что кровью, обычной человеческой кровью это уже было не назвать.

Полупрозрачная слизь, почти белая, но с легкой розовинкой, на неярком свету отливающая светло-синим - вот что нынче текло в моих жилах. Естественно, окрас шкуры я приобрел соответствующий... Угу. "И се конь блед"...

Ага-ага, "конь блед". Разрешите представиться: Раалэс. Вождь бледнорожих... Даже не вождь, а ночной кошмар с клыками: такой белесо-полупрозрачной аж до голубизны шкуры я не видел даже у набеленно-начернённых для пущего контраста земных готов. Крылья тоже выбелило, волосы сбились в единый колтун длиной примерно до пояса. Любовь к сырому мясу (и ни слова мне о крови!), основательный сдвиг по фазе и общая агрессивность входят в комплект.

Мое счастье, что здесь нет зеркал. Одно дело - примерно представлять, кем я стал после того, как все последствия изменения наконец проявили себя в таких экстремальных условиях, как пгруженная в вечную ночь снежная пустыня и постоянная магическая подпидка вместо нормальной еды, и совсем другое - увидеть свое новое отражение. Может, я и трус... но не хочу. По крайней мере, сейчас. В конце концов, первым, кого я хочу испугать своим видом, должен быть не я! А княжич, как дежурный виноватый. Ну, или, хотя бы, патриарх Аторре. Почему? А все по той же причине! Скучно мне.

Пожалуй, скука стала моим страшнейшим врагом здесь, в снегах. Мне, сыну мегаполиса, было тяжело смириться даже с неторопливой жизнью в Лесу, а уж после того, как я очутился в безликих снегах... Ну в самом деле, чем тут можно заняться? Охотой? Она приелась еще в первые пару субъективных лет по самое "не могу" и из разряда "какое-никакое, но развлечение" перешла в категорию "как оно меня достало... Но надо". Прогулками на местности? О, да, тут такое разнообразие видов... Снег, снег, опять снег, снова снег и - о, диво невиданное!
– в очередной раз снег! Кристально-белоснежный (чем он радикально отличался от красноватого снега безумного мира с тремя лунами и двумя солнцами), немного колючий, сухой и легкий до невероятности! Даже снежки лепить из такого - дело крайне неблагодарное. Снежные комочки просто рассыпались в руках невесомой бриллиантовой пылью и бесследно исчезали, унесенные порывами ветра. И столь же бесследно постепенно исчезали и мои воспоминания о прошлой, нормальной жизни.

Когда я обнаружил, что начисто забыл многое из выученных когда-то давно заклинаний, то только пожал плечами: зачем оно мне тут, где магия не действует принципиально? После того, как понял, что начал забывать тщательно вбиваемый в меня дедулей язык детей Леса, насторожился: как-никак, пусть я к языкам и не способен, но на память особо никогда не жаловался. Да и рано мне еще склерозом страдать! А уж когда в один прекрасный момент проснулся и понял, что силюсь вспомнить, как выглядит нормальное светлое летнее небо с белыми облаками на нем... Я пришел в ужас.

Уже солидно разросшаяся на тот момент стая и единственная оставшаяся в живых из "первого поколения" и занявшая место матриарха Шарра в то время изрядно наудивлялись моим действиям... Угу. Разве что лапами у виска не крутили - за незнанием подобного жеста. Правда, сомнений в здравости рассудка я наслушался с лихвой, несмотря на статус Хранящего Стаю... А что поделать? Лучше казатьсясумасшедшим, чем стать им на самом деле - пусть даже сомнения в здравости своего рассудка я имел задолго до того, как стал невольным обитателем снежных пустынь.

Я во весь голос, распугивая молодняк, горланил песни, декламировал все пришедшие на ум стихи - как те обрывки, которые смог выудить из внезапно и столь страшно подведшей меня памяти, так и вирши собственного сочинения и не всегда приличного содержания, - временами даже молился, перемежая выученные еще в раннем детстве слова с призывами, обращенными к пятерке "новых" богов, и откровенными богохульствами. Что поделать - лучше так, чем остаться вовсе без памяти...

Вдобавок, я пытался упражняться, используя вместо тренировочного оружия пару увесистых и не сильно изогнутых ребер одного из попавшего на зуб стае снежного пса-великана. Попутно благодорил всех богов, что наконец-то присмиревшая и не отрастающая до неприличной длины шевелюра не лезет под руки, и отчаянно пытаясь вспомнить, чему меня в свое время учили... Получалось плохо. Паршиво получалось, если говорить откровенно! Бесчисленное количество раз я ловил себя на желании бросить неудобные приспособы и полоснуть по горлу воображаемого противника когтями или, того хлеще, вцепиться клыками. Да уж... Видела бы меня сейчас моя семья! Любая: хоть родная, хоть приемная... Любимец девушек и мелких лесных феечек, почти-герцог и просто хороший парень - и рычит, словно дикая голодная зверюга, дорвавшаяся до куска свежего мяса. Колобок-колобок, докатился, голубок. До ручки помешательства и ножки полноценной шизы, угу.