Не хочу я иметь с этими рогатыми тварями ничего общего. Не хочу. Все внутри буквально восстает против одной мысли, чтобы вот так вот объединить свои силы в выживании в ледяной, мертвой пустоши с непонятными собаковидными существами. Мерзко настолько, словно меня заставляют по шею залезть в кишащую червями мертвечину - только что не выворачивает при мысли о том, что я могу заменить этим вроде бы милым щенкам их потерянную мамашу. А раз так - быстро вспоминаем тренировки и активнее перебираем ногами - не думаю, что та малая порция моей кровушки их удовлетворит... Да чтоб мне до конца жизни под руководством деда жестким методам дознания обучаться, как же это делается?! Вспоминай, голова, вспоминай... Отловлю кого-нибудь - шапку сошью... Ага, вспомнил!

Короткая волна вымораживающего душу холода, сменившаяся теплым комочком, угнездившимся где-то в районе солнечного сплетения - и я, тяжело подпрыгнув, отрываюсь от земли, с усилием делая взмах крыльями. Миг, другой - и вот я уже парю высоко над землей, внимательно разглядывая неровную цепочку собственных следов, по которым шустро трусят с потерянным видом рогатые твари.

Меня все еще потряхивало от неожиданной волны отвращения, смешанной с немалой долей изумления. Что это было?! Давненько меня не вышибало таким образом, чтобы я не мог удержать себя под контролем. Казалось бы, еще эльфийский дед раз и навсегда при помощи моего же собственного боевого дрына отбил у меня привычку действовать под влиянием мимолетных порывов - а гляди ж ты, сорвался...

Навернув пару кругов в воздухе, чтобы успокоиться, принялся обдумывать сложившуюся ситуацию, одновременно разглядывая копошащихся внизу и с тоской поглядывающих на меня монструозных щенов. Итак, что мы имеем? А имеем мы полную задницу, в которую я вляпался со всем присущим мне размахом. Еды - нет. Оружия, помимо клыков и когтей - нет. Людей в обозримом пространстве - нет. Где я - неизвестно. Использовать магию иначе, как для полетов, я не могу по необъяснимым причинам - и то, в ближайшем времени свалюсь от сильнейшего истощения, поскольку ради удовольствия парить в небесах мне приходится сжигать самого себя. И мне почему-то упорно кажется, что единственными живыми существами на много-много километров вокруг являются бегающие внизу мелкие лохматые, так что летать зигзагами и орать: "Люди, ау!", надрывая горло, смысла не имеет ни малейшего.

Вывод? А очень простой. Берем остатки разлетевшегося на осколки хладнокровия в кулак и спускаемся вниз - к рогатым местным аномальным монстрам. Нет, конечно, я уже привык к раздваиванию теней - как-никак, два солнца Аалеи обеспечивают ощутимую разницу в тенях, по равнению с одиночным земным, - но их живые тени непонятного происхождения и чернильно-черного цвета меня, откровенно говоря, пугают. Хотя, после нескольких дней тотальной голодовки мне будет все равно, какие именно тени у моего будущего обеда и что он вообще из себя представляет. Так что не стоит терять его из виду.

Тихо хрустнул снег под моим весом, когда я аккуратно приземлился недалеко от замерших ледяными статуями тварюшек и принялся играть с ними в гляделки.

Псы. Большие белые и лохматые псы - вот и все, что являли собой доведшие меня едва ли не до срыва загадочные существа. Ну, рога. Ну, клыки. И дальше чего? Я выгляжу не лучше, если прикинуть навскидку. А если подумать и удосужиться посмотреть в зеркало - то гораздо хуже них. У щенов, по крайней мере, все аккуратно и пропорционально - даже странные тени вполне себе вписываются в образ эдаких снежно-инфернальных созданий. А я... Впрочем, не будем о грустном. Достаточно вспомнить только, что многажды проклятые крылья составляют примерно треть моего общего веса, чтобы раз и навсегда заречься упоминать в моем присутствии различные пропорции, законы гармонии и иже с ними.

Поиграв некоторое время со мной в "кто кого переглядит" - честно скажу, твари едва не победили, - щенки решили познакомиться с новой игрушкой поближе и медленно потрусили ко мне, а я едва не взвыл от накатившей волны иррационального ужаса и отвращения. Спокойнее, Раалэс, спокойнее... Да чтоб меня!! Что же я так реагирую на единственных замеченных мной в этих темных снегах живых созданий?!

Когда в мою руку ткнулся холодный мокрый нос, я только чудом не заорал и не отскочил в сторону. Очень медленно, преодолевая внутреннее сопротивление, опустил глаза - и встретил ясный и чистый взгляд серебряных умных глаз рогатой псинки... Нет, не так. Волчонка ледяной пустоши. Совсем юного, но уже опасного... и гордого. Очень гордого.

Через несколько мгновений щенок осторожно лизнул мое подранное запястье и сел прямо на мой сапог, метя по снегу лохматой метелкой хвоста с просто угрожающей скоростью. Я крякнул от неожиданности: щен весил очень и очень прилично. Да слезь же ты с моей ноги, нечисть рогатая! Тяжело же!

Угу, как же. Так меня и отпустили.

Видя, что с их коллегой все в порядке и что снова махать когтями я не собираюсь, замершая немного в отдалении парочка рогатых волчат уже безо всякой опаски подошла ко мне и принялась меня тщательно обнюхивать, наравне со своим отважным вожаком. Особое внимание, разумеется, щены уделили уже давно зажившим перепачканным рукам и засохшим остаткам синей крови на одежде.

Ну да. Это только мне могло так повезти: провалился невесть куда - и тут же повстречал рогатых псов, питающихся свежей кровушкой! Вопрос оттоптанной мной в прошлой жизни божественной коллекции мозолей становится еще актуальнее.

– Так, - начал я уверенно. Слишком уверенно! Первое правило: не показывай хищникам, что тебе страшно. Это я помню, этому меня еще папа учил. Оба: и родной, и приемный.
– Ты будешь Тузик.
– Щенок на моих ногах внимательно обнюхал направленный на него палец и попытался попробовать на зуб коготь. Осторожно отняв свою конечность у увлекшийся псинки, я продолжил раздачу слонов, то есть, имен.
– Ты Шарик, - палец указал на недоуменно вывалившего язык щена.
– А ты Барбос!
– Закончил я, сурово взглянув на последнюю тварь.