– Он готов? – деловым тоном спросила маленькая телефонная трубка.

– Да.

– Он в пути?

– Да.

– Тогда Вам надо возвращаться.

– Мой рейс через три часа.

– В Дамаске Вас встретят.

Рыцарь положил аппарат в карман, встал и слегка поклонился.

– Теперь Ваша очередь, Великий Магистр. Когда он очнется, у него уже не будет дороги назад.

– Вы думаете? – Я не видел, как масон встал и пожал руку рыцарю. Я много не увидел, а жаль. Мне бы это понравилось – все шло, как было задумано и даже лучше, чем мы все ожидали. Масона увозила машина, пока я спал в соседней комнате. Мне снились луга и коровы, на шее которых вместо колокольчиков висели маленькие лодочки и в них сидел маленький человек. Я не слышал, что когда масон ушел, рыцарь сказал сам себе, стоя у окна: «Ну, что ж, мистер Ной, для кого-то игра начинается, а для кого-то она близится к концу». Я много не слышал, потому что я спал.

Гл. 28

Ни ветерка, ни шороха. Лето. Вагнеровское звучание миллионов кондиционеров. Каждый кондиционер издает свой звук и их можно разложить по пультам: «Сони» отдадим первые пульты скрипок, «Панасоники» тяжелее – пусть идут к альтам правее, «Тошиба» издает утробный звук – пусть сядет напротив – к деревянным, а малоизвестные греческие, израильские и итальянские инструменты выдувания холодного звука разбросаем по всему оркестру третьими пультами: лишь бы не портили общей картины Апокалипсиса. Так. Теперь почти порядок. И раз, два, три: tutti!

Звучание Вагнера (в смысле громкости, синхронности и многочисленности), но результат так себе. Никакого оптимизма в этом кошмаре нет…

– Вы знаете, что сотни неверующих только и делают, что ищут нестыковки в Библии? Хлебом не корми – дай найти несоответствие в писаниях евангелистов. Ну, что интересного в том, что Марк не подтверждает Луку, а Матфей вообще пропускает тот или иной эпизод…?

…Лето в Нью-Йорке – отвратительное время. Много мух, а потных полицейских еще больше. В офисах сонные клерки, а в фонтанах сидят студенты и очумелые голуби. И это жизнь? Ведь, Майами тоже в Америке. Это обидно: почему океан именно там? Брызги фонтанов из пушек на баржах – рукотворная радуга во имя никому не нужной красоты. Раздражение и обида – ведь Майами тоже в Америке! Данатс с арахисовым маслом и напоминающим сырую воду апельсиновым соком на завтрак. Гамбургер без майонеза с напоминающим сырую воду кофе на ленч. Лапша из китайской забегаловки напротив с подливой, совершенно напоминающей сырую воду, и после шести - виски “on the rocks”, чтобы все это как-то продезинфицировать перед сном и заснуть с ощущением, что алкоголь сожрет калории фаст-фуда, как пожирает самка самца после совокупления. Свободу русским! Они могут продержаться без еды несколько дней, принимая внутривенно только спирт.

А мы начинаем утро бегом трусцой с гамбургером в руке – и так каждый день. Нет времени: совмещаем спорт и завтрак. В этом смысл: скачем, как олени между пулями стрелков, наевшихся соевой говядины. Зачем вам олени, люди, если от них вам нужны только рога на стене? Попросите жен – они знают секрет приготовления оленьих трофеев из собственных мужей…

– Увольте меня, если я понимаю хоть на грамм из того, что происходит. – Мистер Ной покачивал ногой. – Вы хорошо доехали, Бенджамен?

– Спасибо, мистер Ной. Все прекрасно.

– Интересно было во Франции?

– Не сказал бы, что поездка как-то отличалась от предыдущей. Все прошло быстро и просто. – Человек, который сидел напротив мистера Ноя был совершенно расслаблен, как если бы у него в теле отсутствовали кости. Так ведут себя кошки, когда спят. Абсолютная расслабленность и совершенная готовность ко всему неожиданному.

– Деньги дошли?

– Да, сэр. Все в порядке. – Разговор выглядел странно. Словно они не собирались говорить вообще. Словно ждали чего-то.

– М-да. Странная жизнь.

– Согласен, сэр. Куда странней.

– Вы читаете Библию?

– Ну, не каждый день, конечно.

– Напрасно! А я читаю перед сном: умиротворяет и не дает забыть, что все в мире преходяще. Это успокаивает.

– Согласен, сэр. Только слишком много путаницы в этой чудесной книге. Порой мне кажется, что достаточно было бы кому-то одному написать всю эту историю и не загадывать загадки.

– А в этом то все и дело: многообразие мнений и взглядов на одну и ту же историю дает Библии некий мистический образ. Это как уголовное дело, понимаете? Много свидетелей, которые упускают некие нюансы, но в одном обязательно сходятся – это и дает следователю, а потом и судье право вынесения нужного приговора. Библия это книжка не для чтения – это умно подобранная доказательная база виртуозного юриста. Нельзя, чтобы все свидетельства повторяли друг друга слово в слово – где тогда ощущение истины? Нужны четыре-пять проверенных свидетелей. А истина возникает только тогда, когда в деле тысяча страниц и тираж превышает миллион экземпляров – вот тогда можно говорить, что работа сделана на совесть. Это как мировой порядок, своего рода управляемая демократия, как в России – вроде много мнений, а в финал выходит одно – бинго!

– Вполне возможно, сэр.

– А Вам не кажется, что лучше оставлять вопрос открытым, чем обвинять Библию в противоречиях. К тому же эти расхождения не имеют никакого отношения к предмету дискуссий, и ни в какой мере не влияют на понимание смысла существования Иисуса. Как Вы считаете? Какая разница: видел Матфей двух слепых, которых исцелил Иисус перед Иерихоном или правы Марк и Лука, что был все-таки один? Какая разница? Смысл-то не меняется: был слеп и прозрел. Идея же притчи ясна. Вы согласны со мной, Бенджамен?

– Вы совершенно правы, сэр.

Прошло еще пять минут. Муха билась о стекло, какая глупость! Тупизм мухи не перестает удивлять, и смысл жужжания совершенно непонятен. А мы не так? Сидеть в душной комнате в ожидании звонка – это умнее мухи? Она хоть жужжит.

Еще пять минут.

– Они не мучались?

– Нет, сэр. Как такое возможно? Просто вспышка и все.

– Полиция?

– У них много других забот. Пьяницы, жалобы соседей на соседей – что странного в утечке газа в старом доме? Просто не повезло нескольким старым одиноким мужчинам и еще одной пожилой женщине.