— Да, из-за неё. Её не зацепило?

— Нет, ран у неё нет, — покачал головой здоровяк. — Правда и пульса тоже.

— Хочешь сказать, что она…

— Именно. Померла.

— Джонни, займись этими ребятами, — кивнул в нашу сторону одному из своих парней Фрей.

— Вы арестованы! — бодро рявкнул коп, наставляя на нас винтовку.

В следующий момент на него смотрело пять пистолетных стволов. То, что коллеги полицейского тоже взяли нас на прицел, казалось, ни меня с Датчем, ни священников не взволновало.

— Не вводи нас во искушение, сын мой, — добродушно произнёс длинноволосый.

— Гхм… Тогда задержаны.

— Джонни, если тебя убьют я не буду мстить, потому что ты идиот! — издали рявкнул Уолтер. — Святош опроси и отпусти, двое других головорезов пускай тоже дадут показания и катятся на все четыре стороны.

— Я бы хотел кое-что для начала прояснить, — я убрал «катлассы» и подошёл к лежащей на земле девушке.

— С удовольствием отвечу на любые ваши вопросы, — дружелюбно сказал Датч, нажимая на клавишу и откидывая в сторону барабан одного из револьверов. Раз, и на землю валятся золотистые гильзы, а здоровяк достаёт из одного из многочисленных карманов жилета специальную обойму для перезарядки.

— Он был незаряжен? — поинтересовался длинноволосый, убирая свой удлинённый «глок» под сутану.

— Зато я мог опустошить барабан второго всего за две секунды. Уверен, этому господину такого бы хватило с запасом.

— И то верно…

На вид — лет двадцати пяти, очень худая. Из одежды — свободная рубаха типа больничной. Отсутствует левый глаз, предположительно, удалённый хирургическим способом. Множественные ушибы и ссадины. Запястья и лодыжки носят следы связывания чем-то эластичным.

Кости правой руки носят следы многочисленных недавних переломов. Плохо заживших. На голове — следы от применения электрошока. Множественные следы от уколов на левой руке…

Беглянка из какой-нибудь больницы, вполне возможно даже подпольной по принудительному изъятию органов?

Но тогда на кой ляд у неё на груди выжжено какое-то замысловатое клеймо, а левая рука от пальцев до плеча покрыта вязью вырезанных прямо на коже символов?

— Эмм… Падре, отче или как вас там… — обратился я к стоящим рядом священникам, которые уже закончили давать показания полиции, но не торопились покидать место боя о чём-то негромко переговариваясь между собой.

— Отец Энрико, — вежливо представился длинноволосый, а затем указал на своего хмурого спутника. — Отец Аксель. Мы представляем на Тортуге церковь Святых Апокалипсиса.

Это не простые католики или лютеране, а что-то вроде воинствующих сектантов, учитывая пистолеты, ножи и гранаты. Логично, да… Кто кроме таких может жить здесь?

— Никогда о такой не слышал, — признался Датч, глядя, как ходящие вокруг полицейские собирали трупы и оружие перед департаментом.

— Мы небольшая община, — улыбнулся священник. — И проповедуем слово Божье в основном в таких вот неспокойных местах.

— Отец Энрико, а где вы нашли эту девушку? — спросил я.

— Её обнаружил отец Аксель.

— Хммм?..

— Это было в порту, — хмуро произнёс громила в рясе. — Сегодня, часа в два пополудни. После проверки грузов гуманитарных возвращался я в Обитель, когда встретил сию дщерь…

— Это похвально, брат мой, что вы не забываете помогать страждущим даже в этом грешном городе, — вдохновенно произнёс Энрико, доставая из-за пазухи пачку «парламента» и зажигалку.

— Эта чертовка вылетела прямо мне под колёса и едва не отдала душу Господу, предварительно помяв мне капот, — поморщился Аксель. — В следующий раз она едва не отдала свою душу, когда я уже было собрался благословить её… с правой в челюсть. Но потом решил, что пусть ею занимаются стражи правосудия.

— По дороге он подобрал меня после аудиенции в магистрате, и мы прибыли сюда уже вместе. Свидетелями последующих событий вы уже были.

— А где именно в порту? — уточнил Датч.

— Седьмой пирс, четвёртый блок складов.

— Русский сектор, значит…

— Истинно так.

— Могу я узнать ваши имена, дабы вознести молитвы за ваше здравие Господу? — деловито осведомился Энрико.

— Вайс.

— Датч. Агентство «Чёрная скала».

— Визитка, — протянул я игральную карту-джокера с написанным на ней номером телефона. Плод коллективного творчества моего креатива и желания помаяться дурью. — Широкий спектр услуг по приемлемым ценам.

— Будем иметь в виду, — дружелюбно произнёс длинноволосый, явно игравший в этом странном дуэте первую роль. — Охраной грузоперевозок тоже занимаетесь?

— Занимаемся. А что?

— Ну, просто мы немало грузов гуманитарных страждущим возим… Иногда охрана бывает нелишней.

— Если что — звоните.

— Благодарствую.

Тем временем я продолжал осмотр тела. Особое внимание я постарался обратить на клеймо на груди и письмена на руке.

Клеймо было именно что выжжено. Причём уже давненько, потому как успело зажить. Точка, чуть ниже ещё две точки в ряд и горизонтальные линии. Прямо как маркировка какая-то… Но запомнить, в принципе, несложно. Вот с каракулями на руке всё печальнее — просто на узор не похоже, но и письменности не слишком напоминают. Д, я не специалист по всяким там иероглифам и прочей арабской вязи, но это вообще ни на что виденное мной непохоже.