Можно иметь большой ум и не быть умным, как можно иметь большой нос и быть лишенным обоняния.

Молодежь что бабочки: летят на свет и попадают на огонь.

Мудрено пишут только о том, чего не понимают.

Мужчина видит в любой женщине то, что хочет из нее сделать, и обыкновенно делает из нее то, чем она не хочет быть.

Мужчина занимается женщиной, как химик своей лабораторией: он наблюдает в ней непонятные ему процессы, которые сам же и производит.

Мужчина любит женщину чаще всего за то, что она его любит; женщина любит мужчину чаще всего за то, что он ею любуется.

Мужчина любит женщину, сколько может любить; женщина любит мужчину, сколько желает любить. Потому мужчина обыкновенно любит одну женщину больше, чем она того стоит, а женщина хочет любить больше мужчин, чем сколько в состоянии любить.

Мужчина любит обыкновенно женщин, которых уважает: женщина обыкновенно уважает только мужчин, которых любит. Потому мужчина часто любит женщин, которых не стоит любить, а женщина часто уважает мужчин, которых не стоит уважать.

Мужчина падает на колени перед женщиной только для того, чтобы помочь ее падению.

Мужчина слушает ушами, женщина – глазами, первый – чтобы понять, что ему говорят, вторая – чтобы понравиться тому, кто с ней говорит.

Мужчины больше всего дорожат в женщинах их наклонностью дешево продаваться.

Музыка – акустический состав, вызывающий в нас аппетит к жизни, как известные аптечные составы вызывают аппетит к еде.

Мысль без морали – недомыслие; мораль без мысли – фанатизм.

Наблюдать людей – значит презирать их, т. е. лишать себя возможности понимать их; чтобы понимать их, надо жить с ними, презирая их образ жизни, а не их самих.

Наблюдение чужих пороков очень полезно для самоисправления: собственный порок становится особенно противен, когда увидишь его в другом и почувствуешь, как неприятно обладать тем, что сейчас осмеял, ибо мы любим осмеивать всех и вся, кроме себя и своего.

Наука стремится все пороки объяснить болезнями, а моралисты все болезни производят от пороков. Скоро, к удовольствию судей и врачей, преступников будут лечить, а больных наказывать.

Научная проблематика что порядочная дама: чем скромнее и почтительнее подойдешь к ней, тем скорее она позволит понять себя.

Наше будущее тяжелее нашего прошлого и пустее настоящего.

Наше общество – случайное сборище сладеньких людей, живущих суточными новостями и минутными эстетическими впечатлениями.

Не начинайте дела, конец которого не в ваших руках.

Некоторые думают, что стоит только обозвать всех дураками, чтобы прослыть умным.

Некоторые женщины умнее других дур только тем, что сознают свою глупость. Разница между теми и другими только в том, что одни считают себя умными, оставаясь глупыми; другие признают себя глупыми, не становясь оттого умными.

Обыкновенно женятся на надеждах, выходят замуж за обещания. А так как исполнить свое обещание гораздо легче, чем оправдать чужие надежды, то чаще приходится встречать разочарованных мужей, чем обманутых жен.

Одни вечно больны только потому, что очень заботятся быть здоровыми, а другие здоровы потому, что не боятся быть больными.

Он преподает не науку, а собственные мысли, т. е. свои научные недоразумения.

Он слишком умен, чтобы быть счастливым, и слишком несчастлив, чтобы быть злым.

Остроумие в мышлении – то же, что пряность в питании, она делает вкусной пищу, но портит и вкус, и пищеварение.

Остряк – не разбойник, и разбойник – не остряк; первый острит, но не режет, последний только режет и редко острит.

Откровенность – вовсе не доверчивость, а дурная привычка размышлять вслух, т. е. в присутствии чужих.

Пессимизм что тошнота, которая происходит от трех причин: 1) от объедания, 2) голода и 3) беременности.

Писатели, как родители, любят наделять свои детища свойствами, которых лишены сами. Оттого герои у Мопассана всегда глупы, а у Толстого – умны.

Под свободой совести обыкновенно разумеется свобода от совести.

Под сильными страстями часто скрывается только слабая воля.

Под старость глаза перемещаются со лба на затылок: начинаешь смотреть назад и ничего не видеть впереди, то есть живешь воспоминаниями, а не надеждами.

Политика должна быть не более и не менее как прикладной историей. Теперь она не более как отрицание истории и не менее как ее искажение.

Право по своему существу есть софистика, ибо есть борьба с инстинктом, т. е. с природой, и его слугой – здравым смыслом.