Подольски прикинул — вот будет смех, если русский отвлек их поездкой в эти гребаные болота, а сам в это время — как то вышел на связь с израильтянами. Хотя — ему то как раз будет совсем не до смеха. Полный…

— Сумку.

Меликян передал ему сзади мешок. Он был тяжелым. Для ЦРУ было не впервой иметь дело с наличкой, говорят, и не просто так говорят — что в третьем году перед американскими колоннами боевой техники ехали джипы и пикапы ЦРУ с мешками денег для тех из офицеров саддамовской армии, которые решат «не делать глупостей». Потом они узнали, что можно купить отдельных представителей народа, но нельзя купить народ целиком. Наверное, если бы не было этих машин ЦРУ — пролилось бы больше крови, но их бы и уважали больше…

— Прикрываешь меня от машины. Стрелять только в ответ. Мамука, разворачивай машину, двигатель не выключай…

— Понял, сэр…

Меликян и Подольски — одновременно вышли из машины. Мамука — тронулся вперед — только в самом бывшем населенном пункте, когда-то разрушенном войной — было место чтобы развернуться. Что он и собирался сделать…

— Видишь что-нибудь?

— Нет…

И Подольски — ничего не видел. Только где-то впереди — гуднул гудком то ли тепловоз. То ли буксир на Тигре. Надо идти…

— Я пошел. Смотри по сторонам…

— Удачи, сэр…

Тихо то как. Только шум мотора их машины нарушает эту тишину. Подольски пошел вперед, мимо — проехал Мамука, развернувшись. Русского нигде не было.

— Искандер! — громко крикнул Подольски — Искандер, мы здесь!

И поднял перед собой мешок с деньгами, подтверждая то, что деньги на месте.

Сначала — ничего не было. Потом — он услышал звонок и машинально полез рукой в карман… но там ничего не было, он же оставил коммуникатор в машине! Он огляделся и понял, что звонок идет из какого-то здания, со следами пуль на стене и без крыши…

Телефон. Умно.

Он обернулся, показал рукой — все нормально, и направился к этому зданию. Перед тем, как войти — посмотрел вниз, чтобы не наступить на растяжку. Но растяжки не было. Войдя, он не увидел ничего, кроме окаменевшего от старости дерьма на земляном полу, куч мусора, и лежащего посередине новенького телефона…

Он пихнул ногой телефон, затем подобрал его. Но стоило только нажать на клавишу вызова, как телефон умолк. Ругнувшись, Подольски нажал на «перезвонить», и тут понял, что они тут не одни.

Моторы. Шум моторов на улице. И не один, а несколько. Вот именно это — разнобой в голосах больше чем одного работающего мотора — дали знать, что здесь — чужаки…

Черт!

Опыт подсказал ему: хорошего не жди!

Он бросился к самой большой куче мусора, растолкал ее ногой, положил туда сумку и, как смог — завалил обратно, чтобы сумку не было видно. Конечно, опытный человек сразу заметит, что в куче только что рылись, но это только если он сюда зайдет, и если начнет смотреть. Многое будет зависеть от того, что это за ублюдки приперлись, и знают ли они про деньги. Это могут быть иракские полицейские или военные, которые засекли подозрительное движение в приграничной зоне. Это могут быть контрабандисты или переправщики людей через границу, которым приспичило переться именно здесь и именно сейчас. Это могут быть люди русского… его деньги и его знание местных реалий давали ему возможность нанять кого угодно: контрактников на подработку, племенных боевиков, которые сейчас трансформировались в «народную милицию», даже открытых грабителей и бандитов. В Ираке — полно отморозков всех мастей и видов, набрать несколько человек, которые за пару штук в день на рыло готовы рискнуть жизнью — не проблема. Совсем не проблема…

На улице — сухо закашлялся Калашников. Ответных выстрелов не последовало. Предупредительный…

У здания без крыши — были окна, он подбежал к одному из них, осторожно выглянул. Это еще что за хреновина такая. Метрах в пятидесяти от их машины — стоял носом к деревне внедорожник Лексус-470, белый, дорогой и совершенно здесь не уместный. Не уместный потому, что на таких машинах не ездят ни бандиты ни контрабандисты. Это та же самая Тойота Ланд Круизер, только в другом кузове и в полтора раза дороже. Никто из тех, кто связан с криминалом — лишних денег тратить не будет, скорее они купят угнанный где-нибудь в Эмиратах Тахо или ЛандКруизер на приграничном автомобильном рынке. А эта… может, и эта — угнанная?

Вот же…

Твою мать, это же тот самый Лексус, который они засняли в университетском городке Багдада! Тот, в котором русский договаривался о продаже секретов.

Неужели… неужели русский специально подставился и дал прослушать себя для того, чтобы заставить их действовать быстро и согласиться на его дикую цену? Вот же скотина!

Или…

Или русский решил прогнать фуфло — он заставил их привезти сюда, в эти гребаные болота миллион долларов наличными, собираясь их просто убить и забрать деньги? А что — запросто, эти ублюдки русские и не на такое способны. Крыша, откат, доляшка. Запросто! Может быть, и нет вовсе никакой базы, этот сукин сын решил заработать, сначала потребовал пятьдесят штук, чтобы привлечь внимание, затем придумал про базу данных, дал им записать разговор и выманил с гребаными наличными в болото на самую границу! Теперь — он их замочит, возьмет бабки, поделится с сообщниками и уйдет на дно. Через ту же иранскую границу, дальше — через Каспий к себе или… через границу с Таджикистаном. Запросто!

Подольски — решил выяснить, что это за люди, возможно — поговорить с ними. Сукин сын! Только нельзя показываться из именно этого дома — иначе, они сразу поймут, где искать. И надо…

Он достал телефон, свой собственный, широко распространенная здесь Thuraya. Натыкал номер багдадской станции… сбросил. Черт, надо… Раффа на месте нет, и он ничем помочь не сможет. Надо… надо набрать номер Сокса, он за него! Пусть пошлет людей! А самому надо быть готовым уходить в болота…

— Я слушаю…