– Ну что же ты? – картинно поднял бровь собеседник, – Девушка же волнуется, успокой её.

Но не успел я вновь открыть рот, как в коридоре послышались лёгкие шаги, и дверь в ванную резко распахнулась.

– Ты с кем разговаривал? – тоненькая фигурка Карины, слегка прикрытая тёмно-синим бельём, нарисовалась в дверном проёме.

Я замер, ошарашенно переводя взгляд с неё на собеседника, продолжающего ухмыляться ещё более злорадно, чем прежде.

– Всё в порядке? – ещё раз озабоченно переспросила она, упорно игнорируя нежданного гостя.

Не в силах выдавить из себя ни слова, я лишь яростно закивал.

– Ну хорошо. Давай, дуй в душ тогда, я за тобой, – ещё раз окинув меня подозрительным взглядом, сказала она и закрыла за собой дверь.

– Один-ноль в пользу сумасшествия! – выкинув один палец, весело заявил он.

– Она не видела тебя? – ошалело переспросил я.

– Да ладно, как ты догадался? – подняв вверх правую бровь, съязвил он, мерзко растягивая слова.

– Я точно сошёл с ума, – медленно съехав на пол и упёршись спиной в умывальник, грустно сказал я. – Других вариантов, похоже, быть не может.

– Ну, ну, ну, что это ты скис, дружище, – резко сменив тон, незваный гость аккуратно опустился рядом со мной. – Да ты попробуй в наше время найти хоть одного нормального человека, так что твой вариант не самый плохой. Можешь считать, нашёл нового друга.

– Слабое утешение, особенно если учесть, что ты не настоящий, – уставившись в одну точку, ответил я.

– Серьёзно? – неожиданно резко переспросил он. С кряхтеньем поднявшись, «новый друг» поправил рубашку, стряхнув несуществующие пылинки, и, обернувшись в мою сторону, присвистнул, привлекая внимание. Нехотя я поднял голову.

– До скорой встречи, – неожиданно холодно проговорил он и коротким хлёстким ударом ноги в лицо отправил меня в полёт к краю комнаты.

– Что случилось? – входная дверь вновь резко отворилась, и я, приподнявшись, увидел смутный силуэт.

– О боже, что с тобой! У тебя всё лицо в крови! – испуганно вскликнула Карина и мигом ринулась ко мне.

– Я поскользнулся… – булькнул я, с трудом размыкая опухшие губы.

– О боже, как можно быть таким неуклюжим, надо вызвать скорую, сейчас я достану йод…

В то время, пока она хлопотала вокруг, приводя моё лицо в более-менее приемлемый вид, лишь одна мысль крутилась у меня в голове.

Разве иллюзия способна сделать такое?

Смеркалось. Свой рабочий день я описывать не хочу и не буду. Я там, похоже, стал персоной нон грата. После недавней сцены устроенной Томой (как ни странно, кто она такая, уже почти все забыли, но сцену помнили прекрасно) я до сих пор ловил на себе пристальные взгляды офисных сплетниц и сплетников, но это были детские шалости. Вы бы видели, какая феерия разразилась сегодня, стоило мне на сантиметр просунуть свою искалеченную рожу в дверной проём. Это было прямо как в вестернах: сразу воцарилась гробовая тишина. Все голоса мигом смолкли, и десятки глаз уставились на меня. Мгновение – и захлопали двери кабинетов, из-за которых сразу донёсся хорошо различимый шёпот. Разве что засохший ковыль не проскакал передо мной, подхваченный ветром.

Достало всё.

В нашем мире, если ты не такой, как все, тебя задавят, растопчут, убьют. Это похоже на реакцию лейкоцитов в кровеносной системе: завидев нечто, отличающееся от них, они моментально уничтожают «опасную инфекцию», дабы сохранить жизнеспособность организма. Правда, возможен и второй вариант, если «инородное тело» окажется слишком сильно, или их будет достаточное количество, организму грозит гибель. Неужели вам никогда не казалось, что современное общество давно отжило своё? Но в наше время шансы появления вторых Робеспьеров, Лениных, и тому подобных «смутьянов» снижены до минимума, это тоже похоже на функцию организма, иммунитет. Познав одну болезнь, защитные механизмы запоминают способы борьбы с ней. Так что каждый раз приходится выдумывать что-то новое.

Ну да ладно, о чём это я?

Ночь медленно брала своё. Темнеть начинало намного раньше, дни становились всё короче и прохладнее, а ночи всё длиннее и ласковее. Медленно наступала осень. Её появление ощущалось всё сильнее, практически каждая клеточка мира начинала дышать по-другому. Всё меньше становилось птиц, сидящих на деревьях, всё реже можно услышать назойливый писк комара, охотящегося в ночи, всё меньше зелени окружало нас, всё чаще мёртвые пожелтевшие листки, облепленные вездесущей слякотью, прилипали к подошвам тёплых непромокаемых ботинок. Я любил осень. И зиму любил. Не знаю, почему, это на уровне подсознания. Я любил дождь. И ещё, как это, наверное, ни странно звучит, на протяжении всей жизни, именно осенью со мной происходило всё то, что я проносил с собой через всю жизнь. Это было моё время.

Луч света выхватил из надвигающейся мглы ставшую до боли знакомой дверь. Глубоко вздохнув, я заглушил мотор. Вперёд.

– О, блудный сын вернулся! Салют, давненько тебя видно не было, халтурщик, – донёсся язвительный голосок, стоило мне приоткрыть дверь.

– Да так, дела-дела, ну, ты же понимаешь, – вяло парировал я. В словесной схватке мы были бойцы абсолютно разных весовых категорий. И оба это понимали.

Напротив меня, облокотившись на стойку ресепшена, кстати, как ни странно, вечно пустующую, стояла Аня. Странно. При виде её ехидной физиономии что-то странное произошло внутри меня. Резко сделав шаг вперёд, приблизившись почти вплотную, я крепко обнял её, с наслаждением вдохнув запах сигарет и крепкого кофе. Она не сопротивлялась. Не знаю, сколько мы простояли так, в тишине, обнявшись. Может быть, мгновение, а может, целую вечность.