И, не дав мне рта раскрыть, бросила трубку. Около семи, значит, не раньше полвосьмого, это я мог сказать точно. За наши без малого десять лет знакомства я неплохо изучил эту особу. Если, конечно, можно изучить нечто, не подчиняющееся законам логики и мироздания. С Дашей я познакомился, когда мне было лет семнадцать, на небольшом мероприятии, организованном друзьями семьи. Вернее, заочно мы были знакомы давно, но лично удалось пообщаться впервые. Поначалу наше знакомство не обещало быть долгим и приятным, но первое впечатление развеялось довольно быстро и очень быстро переросло в нечто большее. Даша была старше меня на три года. Она была невысокого роста, смуглая, черноволосая, и очень любила называть себя испанкой. И хоть генетически это было неверно, по духу ей эта горячая и темпераментная страна подходила идеально. Всей душой и телом она была предана искусству, она мечтала снимать кино, восхищалась Алленом и Феллини, но жизнь внесла небольшие коррективы. В наше время перед любым юным дарованием в определённый момент встаёт выбор: быть нищим творцом с маленьким шансов когда-нибудь в далёком будущем выбиться в люди, или свернуть с этой грунтовой дорожки на заасфальтированную магистраль, по который ты сможешь с уверенностью двигаться вперёд. И, после долгих бессонных ночей, после литров пролитых слёз и выпитого алкоголя, она выбрала магистраль. Но полностью бросить искусство так и не смогла, нашла небольшой компромисс. Занялась рекламой, и, несмотря на то, что в наше время рекламщиков, мягко говоря, в избытке, ей, как человеку обладающему определённым талантом, не составило особого труда подняться вверх. Но свои мечты о кино она никогда не предавала; всё, чем она занималась сейчас, с её слов, было направлено лишь на то, чтобы в один прекрасный момент со свободной совестью вновь свернуть на грунтовую дорожку, но уже не как маленькая слабая девочка, а как женщина, успевшая кое-что увидеть и понять в этой жизни, как человек, у которого точно хватит сил, пройти этот безусловно нелёгкий путь до конца.

Она всегда мне нравилась.

– Нет, она всегда нравилась мне, – неожиданно очнулся Ганс. – Для тебя она всегда была слишком (тут он неопределённо развёл руками). Слишком импульсивной и непредсказуемой. Ты у нас редкостный зануда, дружище. И мы оба это знаем.

И тут он тоже был прав.

Вечер был в самом разгаре. Я любил это место. Небольшая кофейня в самом сердце города. Она идеально подходила для наших встреч. Здесь делали прекрасный кофе, для меня, и лучший в городе глинтвейн, для неё, а также безумно вкусные десерты для нас обоих.

– Ну так вот, а я ему говорю, Полански был голосом своего поколения… – она сидела напротив, и, ярко жестикулируя, пересказывала мне разговор со своим преподавателем по режиссуре, она всегда говорила слишком громко, но мне это нравилось. Поначалу я, правда, терялся и пытался её утихомирить, но от этого она разгоралась ещё больше.

– … а потом меня как осенило, он просто промолчит… – а сейчас кажется, мы говорим об одной из её многочисленных идей для режиссёрского дебюта. Поначалу соседние столики удивлённо оглядывались на нас, озадаченно рассматривая эту буйную особу, в пылу беседы не раз задевавшую руками проходящих мимо официантов, и молчаливого парня, задумчиво разглядывающего остатки кофе в своей кружке.

– … ни одна девушка никогда не сможет заменить парня, она лишь заведёт до предела, а потом хочется, чтобы в тебя просто… – так, теперь мы говорим о сексе, интересно, какой же хаос творится у неё в голове. Но, как ни странно, мне всегда нравилась эта спонтанная нелинейность в нашей беседе. Она придавала ей какой-то особенный шарм.

– А она очень даже ничего. Как так вышло, что мы с ней даже не переспали? – чёртов Ганс, я практически забыл о его присутствии; с того самого момента, как мы выбрали столик, он ни покидал нас ни на секунду, периодически вставляя комментарии:

«Тебе никогда не казалось, что она ненормальная?» «Смотри, сейчас она врежет тому официанту!» «Эй, а тот старичок с углового столика вот уже пять минут безостановочно пялится на твою подружку!» «Интересно, сколько у неё было парней?» «Ты когда-нибудь допьёшь этот долбаный кофе?» то и дело слышалось то слева, то справа. Порой он вставал, и, обойдя столик кругом, становился у неё за спиной, порой садился на стол. Похоже, его раздражало то, что я не обращаю на него ровным счётом никакого внимания. Как ребёнок.

– Ты сегодня ещё более молчаливый, чем обычно. У тебя всё хорошо? – вдруг прервавшись на полуслове, переспросила она.

– Да, всё в порядке, просто времена такие, даже не знаю как сказать, тяжёлые, наверное, не совсем то слово, но лучше не подобрать, – слегка натянуто улыбнулся я, и она это почувствовала, хоть виду и не подала.

– Ты просто себя совсем загнал, – живо констатировала она, – Работа, дом, работа, дом. Какие у тебя радости в жизни? Поспать, пожрать и потрахаться? Этого маловато, вот тебя и тяготит.

– Думаешь? – задумчиво переспросил я. Логика в её словах определённо была.

– Уверена. Уверен, – в один голос ответила Даша и Ганс. Я даже не ожидал.

– На самом деле, у меня есть знакомый, очень яркий пример. Его зовут Олег, ему тридцать четыре года, работает менеджером в одной компании по производству кронштейнов, это такие штуки, на которые крепят телевизоры. Так вот, я его знаю лет десять, если не больше, пересекались с ним на каком-то фестивале, когда я была совсем сопливой студенткой. И уже тогда он активно лил мне в уши, какой он экстремальный парень, как на днях собирается прыгать с парашютом, как ему надоела скучная офисная жизнь, и что он терпит её лишь как временное неудобство, а в душе он волк, – медленно раскуривая тонкую сигарету продолжила она, отсутствующим взглядом уставившись в монитор телевизора, висящего на стене.

– И что же тут поучительного? – недоуменно переспросил я.

– Подожди, куда ты вечно торопишься?

– Извини.

– Ну так вот, – продолжила она. – Недавно я столкнулась с ним в кофейне, во время обеденного перерыва, оказывается, мы работаем буквально в пятнадцати минутах ходьбы друг от друга. Свою работу он, конечно, бросил, теперь он заместитель начальника отдела сбыта в компании, реализующей у нас голландское детское питание. Неплохой карьерный рост для дикого волка, не правда ли? С парашютом он, конечно, тоже не прыгнул, хотя, исходя из его слов, вот-вот буквально на днях собирается. Правда не уверена, что его обвисшее брюшко позволит ему это сделать. Ты желаешь себе такого будущего?