– У эльфов спер?

– Они мне сами дали.

– Да ну!

– Не веришь - спроси.

– А я думал, что не похож на придурка...
– съязвил вор.
– Впрочем, не о мече речь... Очень хорошо, что я встретил тебя, Флей. Есть у меня одно дело...

– Что такое?

– Пойдем, выпьем?

– Ммм... Это и есть твое дело?
– неуверенно спросил я. Если да, то, вероятно, придется отказаться... Не стоит зря беспокоить Лираэн.

– Не...
– махнул рукой тать и вздохнул.
– Все гораздо хуже. Дело важное, но такое, что трезвым ты мне не поверишь...

– Ладно. Пойдем, - кивнул я. Особого желания выпить я не испытывал, но какой-то инстинкт, покалывая нервы, подсказывал: намечается что-то интересное. Прости, Лина...

XII.

– Пусть этот разговор будет плодотворным.

– За это и опрокинем.

– Опрокинем.

Мы дружно, залпом выпили по кружке темного пива и ударили о деревянный стол одновременно.

Каждый раз, глядя, как пьет Дион, я поражался. Никогда бы, если б сам не видел, не подумал бы, что опытный вор может быть столь же опытным пьяницей. Никогда не находил сходства между искусствами воровства и питья. Наверное, от природы...

– Ну так зачем вору понадобился мистик?
– спросил я.

– Рано, - веско ответил домушник и рыгнул.
– Ты все еще трезв. И кстати, пивом мы с тобой будем надираться до нужной кондиции неделю. Эй, там!
– крикнул он вглубь зала.
– Вина кувшин, да побольше!

– Неужели обязательно упиваться до свинячьего визга?
– усомнился я, разглядывая приличных размеров кувшин, принесенный шустрым слугой.

– Обь-зательно! Пей, - приказал он, и в подтверждение опять рыгнул.

Эх, что же мне делать... Терпкое вино разлилось по жилам теплой рекой, в голове явственно загудело, и я вдруг понял, что мне хорошо...

Музыканты наигрывали какую-то приятную спокойную мелодию, Дион уже казался самым старым моим другом, и вообще все было восхитительно по фигу.

– Да, кстати...
– лениво протянул я, - платишь ты. У меня ни гроша. И...
– добавил я поморщившись, - ну пожалуйста, хватит подбираться к моему мечу. После того как ты ограбил Имперский Легион, один-единственный меч не должен стоить твоего внимания...

– Похоже, тебе уже хватит...

– Эээ?
– переспросил я.

– Ты редко бываешь столь красноречив. И к тому же параноидален. Поэтому можно и о деле...

– Жду не дождусь.

– Вот скажи мне...
– Дион наклонился вперед, обдав меня винными парами.
– Ты веришь во всяких там призраков... во всю эту потустороннюю ерунду?.. Или ты... эмм... скептик?

Почему-то мне оказалось лень отвечать, и я просто усилием воли пододвинул ложку к вору, а затем согнул ее пополам. И главное, так легко вышло, раз и все... Наверное, вино на меня действует.

– Ага...
– понял вор, - это полдела. А вот теперь второй вопрос. Ты веришь... в человечность?

– Во что?

– Ну, например, в то, что любовь дороже денег... В то, что человек человеку - в первую очередь друг. В родственные и дружеские чувства?

– Верю, - не задумываясь, сказал я.
– Во все перечисленное.

– О-хо-хо...
– вздохнул домушник.
– Этого я и боялся... Видно, придется допить этот кувшин, тогда я все и расскажу. А?

– Давай... На здоровье!

Мир, плавно покачиваясь, медленно поплыл куда-то вдаль...

***

...Один глаз смотрел в пол, другой в потолок. Это было первым, что я понял, проснувшись. Вдруг пол с потолком покачнулись и с лязгом и скрежетом разъехались к противоположным сторонам комнаты. Скрежет отозвался в моей голове резкой болью... скрежет? Какой еще скрежет?..

Голова буквально раскалывалась от боли... голова? Куда там... На моем теле не было ни единого места, которое бы не болело! Ныли при малейшем движении перегруженные вчера мышцы, зудели свежие раны, стонала от каждой мысли несчастная башка... глаза почему-то щипало, а ладонь правой руки сильно саднило. Болело горло, очень хотелось пить...

Именно это, верно, и называется словом "бодун"...

Я слабо застонал. Стонать совсем не хотелось, но надо было обратить на себя чье-либо внимание... Усилие воли, приложенное к этому стону, стало самым большим в моей жизни.

Комната плавно перевернулась, и я понял, что нахожусь в доме у Лины. Кроме того, уже середина дня... Дня завтрашнего.

В дверном проеме появилась знакомая женская фигура.

Поглядев на меня со смесью сочувствия и презрения, она пощупала мой пульс и странно хмыкнула.