Что они каким-то чудом жили в Орегоне, когда меня нашли, и им разрешили меня

удочерить? Или что Сент-Клауды были учеными, которые создали меня, и именно они, найдя меня, заманили сюда и моих родителей?

Если бы я подольше об этом подумала, я бы поняла, что никакой связи здесь быть не

может. То исследование, что здесь проводилось, было связано с лекарственными

препаратами, а не с генетикой. Сент-Клауды не были сумасшедшими учеными, они были

законной корпорацией. У них есть своя страница в интернете, где можно найти ссылки

на компании, производящие лекарства, которыми они владели.

Может показаться удивительным совпадением, что я искусственно создана генетически и

живу в эпицентре медицинских исследований, но большей связи я не могла увидеть. Мои

родители очевидно не знали ничего о моем прошлом, как и Сент-Клауды.

_________

Вернувшись в постель, я тотчас погрузилась в кошмарный сон о Серене. Видела, как она

исчезает под водой, словно её кто-то туда утащил. Выплывала на поверхность и

чувствовала, как какая-то сила увлекает меня на дно.

Когда невидимая рука ослабила хватку, я начала всплывать. Затем острейшая боль

врезалась в мои ноги так сильно, что я взвыла. Вода попала мне в легкие.

Вскочив, я проснулась. Мои ноги занемели. Ко рту пришлось прижать подушку, чтобы

не закричать. Казалось, что дюжины и дюжины скаковых лошадей промчались по мне, вызывая такие сильные судороги, что слезы выступили у меня на глазах.

Если бы я могла закричать, я думаю, я бы закричала. Но боль сжала мои челюсти, и все, что я могла сделать, это лежать на боку в агонии, пока мои мышцы медленно не начали

расслабляться.

Когда я начала их массировать, узловатые мускулы были похожи на мячики для гольфа

под моей кожей. Я вдохнула и выдохнула так глубоко, как только могла, вспомнив все

мои атлетические хитрости против судорог в ногах.

Только эти были никак не от бега. Я услышала голос Рейфа.

Боли в мышцах. Со мной в последнее время это часто случалось.

Когда я смогла встать, я подошла к зеркалу. Я подняла одну руку и сжала ее в кулак, наблюдая как мои мускулы напрягаются. Я представила, как они увеличиваются в

размерах, постоянно меняясь, как покрываются мехом, превращая мою руку в огромную

переднюю ногу. Кулак превратился в лапу, показались длиннющие когти. Я встряхнула

рукой и отвернулась.

Люди не могут превращаться в зверей. Просто не могут.

Но ты это видела.

И это было причиной почему я не протестовала, почему не спрашивала. Я видела, как

Энни обернулась.

Если бы я действительно хотела, я могла бы всему найти объяснение - переутомление от

бессонных ночей, галлюцинации, которые у меня были после воздействия наркотиков.

Только я не рассматривала ничего из этого. Я приняла все это легче, чем приняла новость

о том, что моя мать - белокожая. Мне сложнее было принять что у меня Кавказкие корни, нежели что я скин-волкер, ведь это больше походило на правду.

Всю жизнь, я чувствовала, что не знаю кто я. Я бы сказала, что не знаю ничего о своей

семье, о своем племени. Но все это - не было тем, чего мне действительно не хватало. На

самом деле, мне не хватало этого.

Я могла стоять перед зеркалом и мысленно отказываться верить в то, что человек может

превратиться в животное, но в глубине души я знала, что это правда. Однажды, как Энни, я буду бежать через лес на четвереньках. Нюх, зрение, слух, и чувство мироощущения у

меня будет, как у большой кошки.

Однажды это случиться. Если Рейф был прав о снах, мышечных спазмах, то тот день

скоро наступит. Мысль об этом заставила мой живот сжаться. В боли, волнении, или в

совершенном ужасе? Вероятно, от всего этого.

Когда это случиться? Как? На что это будет похоже? Могу ли я к этому подготовиться?

Что об остальном - той части где я “стану как Энни” - о ней я старалась не думать. О той

части, где я потеряю человеческий разум и начну настоящее превращение в животного.

Как долго после первого обращения пройдет времени? Сколько я должна найти ответов и

убедиться, что то, что произошло с ней - не случится со мной?

Нет, сколько времени есть у нас. У меня и Рейфа. Насколько мне было больно быть рядом

с ним, настолько я в нем нуждалась. Нам нужны одни и те же ответы, и он должен знать