Басни
Читать

Басни

Классика в школе

Древние книги

:

прочая старинная литература

,

античная литература

.

Стихи и поэзия

:

басни

.
2013 г.
Аннотация

Перед вами книга из серии «Классика в школе», в которую собраны все произведения, изучаемые в начальной и средней школе. Не тратьте время на поиски литературных произведений, ведь в этих книгах есть все, что необходимо прочесть по школьной программе: и для чтения в классе, и для внеклассных заданий. Избавьте своего ребенка от длительных поисков и невыполненных уроков.

 

Эзоп

VI век до н.э.

Бесхвостая Лисица

Пересказ А. Измайлова

Преосторожная, прехитрая Лисица, Цыплят и кур ловить большая мастерица, На старости своей так сделалась проста, Что в западню попалась; Вертелась всячески, туда-сюда металась И вырвалась кой-как, но только без хвоста. Как в лес бесхвостой показаться? Плутовка вздумала на хитрости подняться. Взяв важный и степенный вид, Идет в пещеру, где сбиралися Лисицы, «Подруги и сестрицы! — Так говорит она. – Какой нам, право, стыд, Что по сиё мы время Всё носим гнусное и тягостное бремя — Сей хвост, который по земли За нами тащится в грязи или в пыли. Какая польза в нём, скажите? А вред весь от него я доказать могу. Вы, верно, сами подтвердите, Что без хвоста быть легче на бегу, Что часто за хвосты собаки нас ловили; Но если бы теперь хвосты мы обрубили...» «Остановись, остановись!» — Одна ей из сестёр сказала. «А что?» – «Пожалуйста, к нам задом обернись». Кургузая тут замолчала, Попятилась назад и тотчас убежала. «Как страшно замуж выходить!» — Невестам всем твердит увядшая девица. Конечно, что ж ей говорить? Такая ж и она бесхвостая Лисица!

Волк и Ягнёнок

Пересказ А. Сумарокова

В реке пил Волк; Ягнёнок пил, Однако в низ реки гораздо отступил; Так пил он ниже; И следственно, что Волк к тому был месту ближе, Отколе токи вод стремление влечёт; Известно, что вода всегда на низ течёт. Голодный Волк Ягнёнка озирает; От ужаса Ягнёнок обмирает И мнит: не буду я с ягнятками играть, Не станет на руки меня пастушка брать, Не буду голоса я слышати свирели, И птички для меня впоследние пропели, Не на зелёном я скончаюся лугу, Умру на сем песчаном берегу. Волк начал говорить: «Бездельник, как ты смеешь Питьё мое мутить И в воду чистую мне сору напустить? Да ты ж такую мать имеешь, Которая, ко мне учтивства не храня, Вчера блеяла на меня». Ягнёнок отвечает, Что мать его дней с тридцать умерла, Так Волка не она ко гневу привела; А ток воды бежит на низ, он чает, Так Волк его опивок не встречает. Волк третьею виной Ягнёнка уличает: «Не мни, что ты себя, бездельник, извинил. Ошибся я; не мать, отец меня бранил». Ягнёнок отвечал: «Тому уж две недели, Что псы его заели». «Так дядя твой иль брат, Иль, может быть, и сват, Бранил меня вчера, я это знаю точно, И говорю тебе я это не нарочно». Ягнёнков был ответ: «Всея моей родни на свете больше нет; Лелеет лишь меня прекрасная пастушка». «А! а! вертушка, Не отвертишься ты; вчера твоя пастушка Блеяла на меня: комолые рога И длинный хвост у этого врага, Густая шерсть, копыта невелики; Довольно ли тебе, плутишка, сей улики? Пастушке я твоей покорнейший слуга За то, что на меня блеять она дерзает, А ты за то умри». Ягнёнка Волк терзает.

Волки и Овцы

Пересказ А. Сумарокова

Не верь бесчестному ты миру никогда И чти врагом себе злодея завсегда. С волками много лет в побранке овцы жили, С волками наконец Установлен мир вечный у овец. И овцы им собак закладом положили. Одной овце волк брат, той дядя, той отец; Владычествует век у них Астреи в поле, И сторожи овцам не надобны уж боле. Переменился нрав и волчье естество. А волки, дав овцам отраду, Текут ко стаду На мирно торжество. Не будет от волков овцам худых судьбинок. Хотя собак у стада нет; Однако римляне сабинок Уносят на подклет. Грабительски сердца наполнилися жолчью; Овечье стадо всё пошло в поварню волчью.

Ворона и Лиса

Пересказ А. Сумарокова

И птицы держатся людского ремесла. Ворона сыру кус когда-то унесла И на дуб села. Села, Да только лишь ещё ни крошечки не ела. Увидела Лиса во рту у ней кусок, И думает она: «Я дам Вороне сок. Хотя туда не вспряну, Кусочек этот я достану, Дуб сколько ни высок». «Здорово, – говорит Лисица, — Дружок Воронушка, названая сестрица! Прекрасная ты птица; Какие ноженьки, какой носок, И можно то сказать тебе без лицемерья, Что паче всех ты мер, мой светик, хороша; И Попугай ничто перед тобой, душа; Прекраснее сто крат твои павлиньих перья; Нелестны похвалы приятно нам терпеть. О, если бы ещё умела ты и петь! Так не было б тебе подобной птицы в мире». Ворона горлышко разинула пошире, Чтоб быти соловьём; «А сыру, – думает, – и после я поем: В сию минуту мне здесь дело не о пире». Разинула уста И дождалась поста: Чуть видит лишь конец Лисицына хвоста. Хотела петь – не пела; Хотела есть – не ела; Причина та тому, что сыра больше нет: Сыр выпал изо рта Лисице на обед.

Горшки

Пересказ А. Сумарокова

Себя увеселять Пошёл гулять Со глиняным Горшком Горшок железный. Он был ему знаком и друг ему любезный. В бока друг друга – стук: Лишь только слышен звук, И искры от Горшка железного блистались. А тот недолго мог идти, И более его нельзя уже найти, Лишь только на пути Едины черепки остались. Покорствуя своей судьбе, Имей сообщество ты с равными себе.

Дуб и Трость

Пересказ И. Дмитриева

Дуб с Тростию вступил однажды в разговоры. «Жалею, – Дуб сказал, склоня к ней важны взоры, — Жалею, Тросточка, об участи твоей! Я чаю, для тебя тяжёл и воробей; Легчайший ветерок, едва струящий воду, Ужасен для тебя, как буря в непогоду, И гнет тебя к земли; Тогда как я – высок, осанист и вдали Не только Фебовы лучи пересекаю, Но даже бурный вихрь и громы презираю; Стою и слышу вкруг спокойно треск и стон; Всё для меня Зефир, тебе ж всё Аквилон. Блаженна б ты была, когда б росла со мною: Под тению моей густою Ты б не страшилась бурь; но рок тебе судил Расти, наместо злачна дола, На топких берегах владычества Эола, По чести, и в меня твой жребий грусть вселил». «Ты очень жалостлив, – Трость Дубу отвечала, — Но, право, о себе ещё я не вздыхала, Да не о чем и воздыхать: Мне ветры менее, чем для тебя, опасны: Хотя порывы их ужасны И не могли тебя досель поколебать, Но подождём конца». С сим словом вдруг завыла От севера гроза и небо помрачила; Ударил грозный ветр – все рушит и валит, Летит, кружится лист; Трость гнётся – Дуб стоит. Ветр, пуще воружась, из всей ударил мочи, И тот, на коего с трудом взирали очи, Кто ада и небес едва не досягал — Упал!

Лисица и Виноград

Пересказ А. Сумарокова

Лисица взлезть На виноград хотела, Хотелось ягод ей поесть; Полезла, попотела. Хоть люб кусок, Да виноград высок, И не к её на нём плоды созрели доле, Пришло оставить ей закуски поневоле. Как добычи Лисица не нашла, Пошла, Яряся злобно, Что ягод было ей покушать неудобно. «Какой, – ворчала, – то невкусный виноград, До самых не созрел таких он поздних чисел; Хорош на взгляд, Да кисел». Довольно таковых Лисиц на свете, И гордости у них Такой в ответе.

Лягушки, просящие Царя

Пересказ И. Крылова

Лягушкам стало не угодно Правление народно, И показалось им совсем не благородно Без службы и на воле жить. Чтоб горю пособить, То стали у богов Царя они просить. Хоть слушать всякий вздор богам бы и не сродно, На сей, однако ж, раз послушал их Зевес: Дал им Царя. Летит к ним с шумом Царь с небес, И плотно так он треснулся на царство, Что ходенем пошло трясинно государство: Со всех Лягушки ног В испуге пометались, Кто как успел, куда кто мог, И шёпотом Царю по кельям дивовались. И подлинно, что Царь на диво был им дан! Не суетлив, не вертопрашен, Степенен, молчалив и важен; Дородством, ростом великан, Ну, посмотреть, так это чудо! Одно в Царе лишь было худо: Царь этот был осиновый чурбан. Сначала, чтя его особу превысоку, Не смеет подступить из подданных никто: Со страхом на него глядят они, и то Украдкой, издали, сквозь аир и осоку; Но так как в свете чуда нет, К которому б не пригляделся свет, То и они сперва от страху отдохнули, Потом к Царю подползть с преданностью дерзнули: Сперва перед Царем ничком; А там, кто посмелей, дай сесть к нему бочком; Дай попытаться сесть с ним рядом; А там, которые ещё поудалей, К царю садятся уж и задом. Царь терпит всё по милости своей. Немного погодя, посмотришь, кто захочет, Тот на него и вскочит. В три дня наскучило с таким Царем житьё. Лягушки новое челобитье, Чтоб им Юпитер в их болотную державу Дал подлинно Царя на славу! Молитвам теплым их внемля, Послал Юпитер к ним на царство Журавля. Царь этот не чурбан, совсем иного нраву: Не любит баловать народа своего; Он виноватых ест! а на суде его Нет правых никого; Зато уж у него, Что завтрак, что обед, что ужин, то расправа. На жителей болот Приходит чёрный год. В Лягушках каждый день великий недочёт. С утра до вечера их Царь по царству ходит И всякого, кого ни встретит он, Тотчас засудит и – проглотит. Вот пуще прежнего и кваканье и стон, Чтоб им Юпитер снова Пожаловал Царя иного; Что нынешний их Царь глотает их, как мух; Что даже им нельзя (как это ни ужасно!) Ни носа выставить, ни квакнуть безопасно; Что, наконец, их Царь тошнее им засух. «Почто ж вы прежде жить счастливо не умели? Не мне ль, безумные, – вещал им с неба глас, — Покоя не было от вас? Не вы ли о Царе мне уши прошумели? Вам дан был Царь? – так тот был слишком тих: Вы взбунтовались в вашей луже, Другой вам дан – так этот очень лих; Живите ж с ним, чтоб не было вам хуже!»
в официальном магазине Литрес

Классика в школе
Басни