Басни
вернуться

де Лафонтен Жан
Шрифт:

Мот и Ласточка

Пересказ И. Крылова

Какой-то молодец, В наследство получа богатое именье, Пустился в мотовство и при большом раденьи Спустил все чисто; наконец С одною шубой он остался, И то лишь для того, что было то зимой — Так он морозов побоялся. Но, Ласточку увидя, малый мой И шубу промотал. Ведь это все, чай, знают, Что ласточки к нам прилетают Перед весной, Так в шубе, думал он, нет нужды никакой: К чему в ней кутаться, когда во всей природе К весенней клонится приятной все погоде И в северную глушь морозы загнаны! Догадки малого умны; Да только он забыл пословицу в народе: Что ласточка одна не делает весны. И подлинно: опять отколь взялись морозы, По снегу хрупкому скрыпят обозы, Из труб столбами дым, в оконницах стекло Узорами заволокло. От стужи малого прошибли слезы, И Ласточку свою, предтечу тёплых дней, Он видит на снегу замерзшую. Тут к ней, Дрожа, насилу мог он вымолвить сквозь зубы: «Проклятая! сгубила ты себя; А понадеясь на тебя, И я теперь не вовремя без шубы!»

Пастух и Волчонок

Пересказ Е. Алипанова

У Пастуха была плохая собачонка, А стадо надобно уметь оберегать; Другого сторожа Пастух придумал взять! Поймал в лесу Волчонка, Воспитывать при стаде стал; Лелеял да ласкал, Почти из рук не выпускал. Волчонок подобрел. Пастух с ним забавлялся, И, глядя на него, не раз он улыбался И приговаривал: «Расти, Волчок, крепись. Защитника себе ягнятки дождались! Не даст он никому моей овечки скушать». Как видно, наш Пастух К пословицам был глух; А надо бы ему прислушать: Кормлёный волк не то, что пёс; Корми, а он глядит всё в лес. Волчонок к осени порядочным стал волком; Отцовский промысел в уме своём держал Да случай выбирал. Надеясь на него, Пастух позадремал; А сторож задушил овечек тихомолком Да был таков. Опасно – выбирать в Собаки из Волков!

Жан Лафонтен

1621—1695

Стрекоза и Муравей

Перевод И. Крылова

Попрыгунья Стрекоза Лето красное пропела; Оглянуться не успела, Как зима катит в глаза. Помертвело чисто поле; Нет уж дней тех светлых боле, Как под каждым ей листком Был готов и стол, и дом. Всё прошло: с зимой холодной Ну€жда, голод настаёт; Стрекоза уж не поёт: И кому же в ум пойдёт На желудок петь голодный! Злой тоской удручена, К Муравью ползёт она: «Не оставь меня, кум милый! Дай ты мне собраться с силой И до вешних только дней Прокорми и обогрей!» «Кумушка, мне странно это: Да работала ль ты в лето?» — Говорит ей Муравей. «До того ль, голубчик, было? В мягких муравах у нас Песни, резвость всякий час, Так, что голову вскружило». «А, так ты...» – «Я без души Лето целое всё пела». «Ты всё пела? это дело: Так поди же, попляши!»

Ворона и Лисица

Перевод И. Крылова

Уж сколько раз твердили миру, Что лесть гнусна, вредна; но только всё не впрок, И в сердце льстец всегда отыщет уголок. Вороне где-то Бог послал кусочек сыру; На ель Ворона взгромоздясь, Позавтракать было совсем уж собралась, Да позадумалась, а сыр во рту держала. На ту беду Лиса близёхонько бежала; Вдруг сырный дух Лису остановил: Лисица видит сыр, Лисицу сыр пленил. Плутовка к дереву на цыпочках подходит; Вертит хвостом, с Вороны глаз не сводит, И говорит так сладко, чуть дыша: «Голубушка, как хороша! Ну что за шейка, что за глазки! Рассказывать, так, право, сказки! Какие пёрышки! какой носок! И, верно, ангельский быть должен голосок! Спой, светик, не стыдись! Что, ежели, сестрица, При красоте такой и петь ты мастерица, — Ведь ты б у нас была царь-птица!» Вещуньина с похвал вскружилась голова, От радости в зобу дыханье спёрло, — И на приветливы Лисицыны слова Ворона каркнула во всё воронье горло: Сыр выпал – с ним была плутовка такова.

Лягушка и Вол

Перевод И. Крылова

Лягушка, на лугу увидевши Вола, Затеяла сама в дородстве с ним сравняться — Она завистлива была — И ну топорщиться, пыхтеть и надуваться. «Смотри-ка, ква€кушка, что, буду ль я с него?» — Подруге говорит. «Нет, кумушка, далёко!» — «Гляди же, как теперь раздуюсь я широко. Ну, каково? Пополнилась ли я?» – «Почти что ничего». — «Ну, как теперь?» – «Всё то ж». Пыхтела да пыхтела И кончила моя затейница на том, Что, не сравнявшися с Волом, С натуги лопнула и – околела. Пример такой на свете не один: И диво ли, когда жить хочет мещанин, Как именитый гражданин, А сошка мелкая, как знатный дворянин.

Два Мула

Перевод О. Чюминой

Два Мула шли дорогою одной: Один – с овсом, другой – с казной. Последний, ношею тщеславясь драгоценной, Расстаться ни за что б не захотел с мешком; Звеня привешенным звонком, Он плавно выступал походкою надменной, Когда разбойники вдруг, на его беду, Откуда ни возьмись, прельщённые деньгами, Его схватили за узду. Вот Мул уж окружён врагами И, защищаяся, ударами сражён, — Вздыхает, жалуется он: «Увы! Такую ли я ждал себе награду? Опасности избег товарищ мой, Меж тем как гибну я – попавшийся в засаду!» «Приятель, – Мул сказал другой, — Грозят опасности тому, кто высоко поставлен. Ты был бы от беды избавлен, Будь ты, как я, лишь мельника слугой».

Воля и неволя

Перевод И. Хемницера

Волк, долго не имев поживы никакой, Был тощ, худой Такой, Что кости лишь одни да кожа. И Волку этому случись С Собакою сойтись, Которая была собой росла, пригожа, Жирна, Дородна и сильна. Волк рад бы всей душой с Собакою схватиться И ею поживиться; Да по€лно для того не смел, Что не по нём была Собака, И не по нём была бы драка. И так, со стороны учтивой подошёл; Лисой к ней начал подбиваться: Её дородству удивляться И всячески её хвалить. «Не стоит ничего тебе таким же быть, — Собака говорит, – как скоро согласишься Идти со мною в город жить. Ты будешь весь иной и так переродишься, Что сам себе не надивишься. Что ваша жизнь и впрямь? Скитайся все, рыщи, И с горем пополам поесть чего ищи: А даром и куском не думай поживиться: Все с бою должно взять! А это на какую стать? Куда такая жизнь годится? Ведь посмотреть, так в чём душа-то, право, в вас! Не евши целы дни, вы все как испитые, Поджарые, худые! Нет! то-то жизнь-то, как у нас! Ешь не хочу! – всего, чего душа желает! После гостей Костей, костей; Остатков от стола, так столько их бывает, Что некуда девать! А ласки от господ, уж подлинно сказать!» Растаял Волк, услыша весть такую, И даже слёзы на глазах От размышления о будущих пирах. «А должность исправлять за это мне какую?» — Спросил Собаку Волк. «Что? должность? ничего! Вот только лишь всего: Чтоб не пускать на двор чужого никого, К хозяину ласкаться, И около людей домашних увиваться!» Волк, слыша это все, не шёл бы, а летел; И лес ему так омерзел, Что про него уж он и думать не хотел; И всех волков себя счастливее считает. Вдруг на Собаке он дорогой примечает, Что с шеи шерсть у ней сошла. «А это что такое, Что шея у тебя гола?» — «Так, это ничего, пустое». — «Однако, нет, скажи». – «Так, право, ничего. Я чаю, Это оттого, Когда я иногда на привязи бываю». «На привязи? – тут Волк вскричал. — Так ты не всё живешь на воле?» «Не всё. Да полно, что в том нужды?» — Пёс сказал. «А ну€жды столько в том, что не хочу я боле Ни за что всех пиров твоих: Нет, воля мне дороже их; А к ней на привязи, я знаю, нет дороги!» Сказал, и к лесу дай Бог ноги.

Карман

Перевод О. Чюминой

Однажды объявил Юпитер всемогущий: – Пускай всё то, что дышит и живёт, К подножью моему предстанет в свой черёд. И если чем-либо в природе, им присущей, Хотя один доволен не вполне — Пусть безбоязненно о том заявит мне: Помочь беде согласен я заране. По праву слово Обезьяне Предоставляю я. Взгляни На остальных зверей, наружность их сравни С твоею собственной. Довольна ль ты собою? – А почему же нет? Я не обижена судьбою! — Она промолвила в ответ. — И, кажется, ничем других не хуже. А вот в Медведе всё настолько неуклюже, Что братцу моему дала бы я совет, Чтоб он не дозволял писать с себя портрет! — Тут выступил Медведь, – но от него напрасно ждали жалоб; Найдя, что сам сложён прекрасно он, Глумился он над тем, как безобразен Слон: – Вот уши уменьшить кому не помешало б, Прибавив кое-что к хвосту! — Не лучше в свой черед отнёсся Слон к Киту: На вкус его тот слишком был громаден. А Муравей, в сужденьях беспощаден, Нашёл, что Клещ чрезмерно мал (Себя же самого гигантом он считал). Так, выслушав всех нелицеприятно, Довольный, отослал Юпитер их обратно. Но люди более всего Явились тут в суждениях нелепы, Себе прощая всё, другим же – ничего... Мы к собственным порокам слепы, А для грехов чужих имеем рысий взгляд. Всех на один и тот же лад Нас мастер вылепил: свои изъяны Подалее от глаз Мы прячем в задние карманы, Грехи же ближнего мы носим напоказ.