Когда видишь других людей, улыбающихся просто так или смотрящим с улыбкой на окружающих, понимаю что сама так уже не смогу. Я забыла, что такое улыбаться. А выдавить из себя оскал не имеет смысла. Делать вид, что все хорошо? Зачем? Близкие и так знают, что со мной не все хорошо. Впрочем, с нами обеими не все хорошо. Только проблема в том, что Абигейл может бороться. А я нет. Мне не за что бороться. Все, что было дорого кануло в лету, полетело к черту, потерялось на тернистом пути моей жизни.

Эти месяцы были сродни пребыванию в аду. А хотя, это и есть Ад на земле. Хуже уже не будет. Нет эмоций и от этого легче. Нет больше жгучей, яростной потребности видеть его, думать о нем. Теперь мне с каждым днем все больше хочется закрыться в темноте своей комнаты и не выходить от туда никогда, только бы не видеть, как мир продолжает жить дальше, когда они потеряны для меня на всегда.

Что толку говорить и делать, если ничего не спасает от кошмаров и разрушенной мечты? Не могу больше спать, боюсь уснуть и слушать этот раздирающий душу детский плачь, увидеть удаляющуюся спину.

Хотела рассказать все Шамилю, но так и не смогла. Он бы все ему рассказал. А видеть его у меня не было никакого желания. Я только начала забывать его тёмно-карие глаза, морщинки в уголках рта, хмурые брови, и ямочки на щеках, чуть хрипловатый голос и сильные руки. Только...не могу больше так. Эта пустота убивает, поглощает всю меня не оставляя после себя ничего. Лишь пустое тело, оболочку, потому как душа уже давно умерла. Там, в том доме, на полу вместе с маленьким светленьким комочком.

– Тетя!
– в мои мысли вторгся миленький детский голосок. Рядом со мной стояла маленькая девочка, лет трех. Светлые волосы собраны в два забавных хвостика. Глаза голубые, личико маленькое и такое еще по-детски невинное.
– Тетенька, не плачьте! Вы такая грустная. А хотите я вам свое сладкое отдам?
– она протянула мне шар сахарной ваты.

– Спасибо, ангелочек. А где твоя мама?
– взяла предложенную мне сладость, а в глазах защипало с удвоенной силой. К нам подбежала миловидная девушка.

– Ангелина! Господи, я думала, что ты потерялась!
– она налетела на девочку и, подхватив ее начала целовать.
– Никогда так больше не делай!

– Холошо мамочка. Просто тетя была такой глустной, мне захотелось ее поладовать.
– начала говорить девочка, а потом лучезарно улыбнулась, смотря на меня.
– Мама, а плавда таким красивым тетям, плакать незя?!

– Правда, солнышко. Правда.
– девушка посмотрела на меня и улыбнулась.

– Вы извините, она у нас просто очень сильно на грустных людей реагирует.

– Что вы! Все в порядке.

– Еще раз извините.
– девушка повернулась и пошла обратно в глубь парка, а ангелочек помахала мне на прощанье и еще раз улыбнулась.

Наконец слезы высвободились из плена и мокрыми дорожками текли по щекам, падая на сладкий шар у меня в руках.

Боль, что я сдерживала все это время высвободилась и была способна уничтожить меня всю. Меня рвало на части от мыслей и эмоций. Руки легли на живот, и я готова была закричать во все горло от той пустоты, что ощущалась под моими руками.

Не было больше сил терпеть и ждать. Я поднялась и побрела в сторону моста проходящим через озеро.

Не заметила, как оказалась на середине моста. Подошла к краю, до воды было где-то четыре - пять метров. В воде отражалось мое лицо и часть туловища.

Все так просто...просто перегнуться через бортик и все.

Конец. Долгожданный и желанный мною покой так близок...склонилась еще ниже. Руки затряслись от напряжения, ладошки вспотели. Еще чуть-чуть...

Далимир.

Когда она ушла, я думала, что не вынесу утраты. И я не мог понять мы оба были в этом виноваты или только я? Два месяца, а такое ощущения, что прошли годы, как видел ее в последний раз.

Жизнь вроде шла своим чередом, но в тоже время стояла на месте. Работа, дом. Дом, работа. И все. С отцом я не разговаривал после того, как он позвонил и вычитывал меня, как шкодливого мальчишку за то, что обратился к Хасану. не стал ему объяснять, что другого выхода у меня не было. За то с матерью разговариваю каждый день. Она дает мне тот покой, которого я лишился. Душа мечется как тигр в клетке. Требует поехать к ней, обнять, сказать, что люблю и не отпускать никогда. Только я понимал, что это не выход.