– Что это?
– спрашиваю я.

Рейчел пожимает плечами.

– Не знаю. Я сочинила рецепт этим утром, но не могу придумать ему подходящего названия. Мне просто захотелось всего и сразу.

Я откусываю кусочек и все запахи устраивают настоящую перебранку, стремясь перебить друг друга. И я уже знаю, что это напоминает.

– Тебе стоит назвать его “Мусорное печенье”.

Я понимаю, как это звучит, и она не успевает скривить гримасу, как я тут же говорю:

– Нет-нет, это комплимент! Мама всегда готовит мне мусорные яйца. Она добавляет в них все подряд, вроде халапеньо, сыра, сметаны, овсяных хлопьев.

Или, по крайней мере, она делала для меня мусорный омлет. До того, как уплыла прочь изображать принцессу.

– А, - протягивает Рейчел.
– Ладно, не хочу воровать твое название. Как тебе “Помоечные печенюшки”?

– Эм. Пожалуй.

– Нет? Тогда может… “Стошни-печенье”?

– Вау. Ты себя обижаешь.

Она ухмыляется.

– Как насчет…

– Как насчет пойти и проверить, что Рейчел купила нам сегодня?
– говорит Рейна, вытирая остатки смывки о бумажное полотенце. Она прочищает горло.
– Они на пляже.

– Они?

Рейна кивает.

– Чур мой фиолетовый.

Я следую за ней наружу к воде. Похоже, недавно прошел дождик; легкая рябь все еще покрывает песок, отмечая точки, где каждая дождевая капелька встретилась с землей. На стыке песка и воды красуются два водных мотоцикла - красный и фиолетовый. Я останавливаюсь.

– Предполагалось, что мы не должны лезть в воду.

– Тебе нужно всего лишь ступить в воду, чтобы на него забраться. Затем ты будешь уже над водой.

– Что если я свалюсь?

– Не свалишься.

– Но…

– Если ты боишься, то так и скажи. Или ты боишься сказать, что ты боишься?
– она скрещивает руки, когда я не уступаю.
– Мы с Рейчел уже их обкатали, пока ты была в школе. Если ты можешь водить машину, то и с этой штукой ты справишься.

Отнюдь не утешает, с учетом того, что Рейна на деле не умеет водить. Последний раз, когда она пыталась порулить, мы врезались в дерево на красном авто Галена и добирались домой на на полицейской машине. И о чем вообще думает Рейчел?

Я закусываю губу, представляя себе, что почувствует Гален, если я зайду в воду, пусть и ровно настолько, чтобы забраться на водный мотоцикл. Может, мне и не придется; может, Рейчел стянет меня с него. Погодите…

– Рейчел каталась на нем с опухшей ногой, а?

Рейна кривится.

– Ладно, она просто вышла посмотреть, пока я на нем каталась. Но это одно и тоже. Она бы не стала делать ничего, что могло бы не понравиться Галену.

Я скидываю шлепки, зарывая пальцы в песок.

– Думаю, да.

Но даже у Рейчел должен быть свой предел терпения, чтобы выдержать нытье. А если бы за нытье выдавали награды, Рейна получила бы самую большую.

– Он бы хотел, чтобы ты повеселилась, ты же знаешь, - мурлычет Рейна. Первый раз вижу рыбу, похожую на кошку.
– Он бы хотел, чтобы тебе было чем себя занять, пока он приводит в порядок все те досадные мелочи в остальном мире.

Я прихожу к выводу - Рейна просто отменный манипулятор.

– Он не хотел бы, чтобы я рисковала собой ради забавы. И он не пытается исправить мир. Он делает то, что считает наилучшим. Для нас.

– И с каких это пор кому-то стало дело до того, что он там думает?

Ее слова полны горечи, и я гадаю, не выкрикнула ли бы она последнюю часть предложения, если бы к ней вернулся ее полный голос. Он появляется и пропадает, как ненастроенная радиостанция. Слезы вот-вот прорвутся сквозь ее густые ресницы. И я не уверена, что смогу в них поверить.

– Что с тобой?
– спрашиваю я.
– Что-то не так?

Она обнимает себя, словно ей стало чертовски холодно здесь, на залитом солнцем пляже.

– Да. Нет. Не знаю. В смысле, что происходит? Почему никто не приходит за нами? И… - она поворачивается к воде.
– Я думала о том, как твоя мать жила все это время на суше. И как… как я тоже хочу жить на земле.

Если я буду и дальше держать рот открытым, мой язык высохнет и сморщится. Прежде, чем уехать, Гален четко высказал свое намерение проводить больше времени на земле. Конечно, если он мог бы это сделать, то Рейна тоже могла бы, верно? Но она не говорит о большем количестве времени на суше. Она говорит обо всем своем времени на земле, притворяясь человеком. Или нет? Или это все часть сложной схемы, чтобы тронуть моё сердце и уговорить согласиться с ней? Однажды она уже заставила меня обманом учить ее вождению.