– Значит...
– Мередит подняла руку, нащупывая такое же место сзади на своей голове.

– Если нам нанести удар точно в это место, мы умираем, - сказал Джек ровно.
– Это единственная реальная опасность для нас, известная мне.

Мередит подавила горячую вспышку волнения, растущую внутри нее. Она не могла позволить Джеку понять, что она чувствовала. Но это было. Это было, как месть за Стефана, будто они устранили последнюю угрозу. Она должна дать знать Деймону, как можно скорее.

– Я буду осторожна, - сказала она.

Джек пробежал холодным пальцем по тыльной стороне ее руки, и Мередит вздрогнула.

– Я знаю, ты будешь, - сказал он ей, его глаза сконцентрировались на ее. Его пальцы внезапно обхватили ее запястье, и она едва удержала себя, чтобы не отшатнуться. Ей нужно чтобы он доверял ей, сохранить его доверие к ней. Вместо этого, она улыбнулась, думая о том, с каким благоговением Сэди и другие смотрели на Джека, и пытаясь удержать такое же выражение на своем лице.

– Давай вернемся и посмотрим, как проходит спарринг, хорошо?
– спросил он.
– Я не верю, что Ник не расслабится, если мы оставим их одних так на долго.
– Мередит кивнула, и они повернулись обратно к складу.

Но Джек задержался на минуту, его рука сжалась вокруг запястья Мередит.

– Ты становишься сильнее и сильнее, - сказал он ей.
– Если ты останешься верной - если ты доверяешь мне, будущее будет принадлежать нам.

Мередит снова сухо кивнула, улыбка застыла у нее на лице. Джек наблюдал за ней с чем-то близким к привязанности во взгляде, и она внезапно почувствовала головокружение.

Это шло слишком долго, ее время здесь, с Джеком и его вампирами. Она чувствовала отвращение к крови и убийствам, и делала вид, что обратилась против своего мужа и друзей, и отмахнулась от своей человечности. Теперь это наконец закончится. Мередит не могла ждать, чтобы предать его.

Глава 17

Парнишка стукнул кулаком по прутьям своей клетки, пена собралась в углах рта, глаза дикие. Его длинная черная челка упала на глаза и он отбросил ее в сторону.

– Вы не можете держать меня здесь всегда, - сказал он, низким и диким голосом.
– Запертым вот так. Лучше быть мертвым.

– Тогда, сегодня твой счастливый день.
– Голод, казалось, не убивает малыша, подумал Деймон, но он не выглядел хорошо. Его всегда тощее лицо выглядело изможденным, щеки впалыми и кости заострившимися.

Молодой созданный человеком вампир внезапно сильно ударил Деймона через решетку, руки скручены в когти, Деймон уклонился. Голод, казалось, не делал малыша медленнее или слабее.

Но теперь они знали, как убить его. Деймон чувствовал, что шипит от возбуждения. Когда он смотрел на парнишку, он не видел просто еще одного вампира. Он видел синтетических вампиров, которые охотились за ним по Европе, которые убили Кэтрин. Он видел убийцу Стефана.

Ничего из сделанного Дэймоном, никакие пронзания кольями, сожжение и голодание не помогали разрядить его ярость.

Но вот, наконец, он собирался его убить. И, вслед за ним, остальных из них. Дэймон понял, что его рот увлажнился в ожидании.

Он слышал других на лестнице подвала. Когда Мередит позвонила Дэймону, чтобы рассказать ему о уязвимом месте поддельных вампиров, он сказал Елене, и, конечно, она позвонила другим, чтобы они присоединились. Они испытают это на парнишке, а затем они убьют Джека.

Сердце Деймона наполнилось жестким счастьем. Наконец, Стефан будет отомщен.

Они вошли шеренгой: Елена, Бонни и Мередит, их руки связаны, за ними шли Жасмин и Мэтт, взявшись за руки.

– Он выглядит немного тощим Дэймон, - безразлично прокомментировала Мередит. Она тоже явно гудела от волнения - а почему бы и нет? То, для чего она работала, шпионила за Джеком, наконец, происходило.

– Это не имеет значения сейчас, - ответил он, и увидел, глаза парнишки расширились, когда он смотрел взад-веред между ними, улавливая что-то отличное от обычных поддразниваний Деймона. Знал ли искусственный вампир тайну Джека? Деймон думал, что вероятнее всего нет, и он стрельнул в малыша его собственной, порочной улыбкой.

Он обратил свое внимание к Мередит.

– Каким образом ты смогла узнать, как убить их?
– Он знал, конечно, но он интересовался, что Мередит сказала остальным.