“Что ты об этом думаешь, Роджер”, — спросил Брейсер у органического компьютера, когда изрядно искаженное изображение появилось на его мониторе.

“Пока невозможно ничего сказать, сэр”.

“Есть какие-нибудь предположения?”

“Ну, — промедлил компьютер, — мы еще достаточно далеко от Промежуточной, сэр, чтобы встретить одно из ее устройств защиты”.

— Какова масса объекта? — вслух спросил Брейсер.

Почти тотчас на экране появилась надпись “4,77 тонн”.

“Это что-либо говорит тебе?” — спросил капитан.

“Я знал его массу, сэр, — немного обиженно ответил Роджер. — Я только что собирался сказать вам, что, судя по массе и расстоянию от Промежуточной, я могу предположить, что это всего–навсего одна из торпед оставшаяся после атаки Джиллов”.

Некоторое время Брейсер смотрел на изображение в мониторе, а затем переключил его на мостик. Он тотчас повстречался взглядом с полудюжинный пар глаз, как настоящих, так и искусственных, владельцам которых не терпелось узнать, с чем они имеют дело.

— Мисс О’Гвинн, мистер Дарби, — обратился Брейсер к астронавигатору и офицеру оружейного контроля, — вы что-либо можете сказать?

— Только предположить, сэр, — сказал Акин Дарби, отрывая взгляд от пульта управления системой вооружения, за показаниями приборов которого он до этого внимательно следил. — По траектории полета и массе, этой штука напоминает потерянную Джиллами торпеду. Их РБ-17 имеет массу 4,77 тонн и достаточно высокую сверхсветовую скорость чтобы долететь до этого места за время, прошедшее после атаки.

“Роджер?” — мысленно спросил он, ожидая подтверждения компьютером мнения Дарби. Ему необходимо было быть до конца уверенным.

“Да, сэр, я согласен”.

“Эта штука может быть опасна для нас?”

“Вряд ли, сэр, хотя я бы посоветовал на всякий случай включить защитные экраны, когда будем проходить поблизости от нее. Или же, стоит самим запустить торпеду, чтобы уничтожить ее”.

“Пожалуй, лучше уничтожить”, — сказал Брейсер, обращаясь к Роджеру, не объясняя причин своего решения. Хоть он и не отдавал себе в том отчета, но ему хотелось уничтожить что угодно, хоть самую малость от чужой враждебной цивилизации с которой воевало человечество, чтобы хоть чуть–чуть утолить боль и ненависть в нем самом и в членах его команды.

— Мистер Дарби, — сказал он вслух, — как только вы с абсолютной точностью идентифицируете этот объект, как оружие Джиллов — уничтожьте его.

— Есть, сэр, — сказал Дарби, и на его лице промелькнуло нечто похожее на улыбку.

Брейсер некоторое время молча стоял возле своего командного пульта и наблюдал, как офицер оружейного контроля Дерби получил из корабельного банка данных изображение на свой монитор, совместил его с предыдущим и с удовлетворением поднял голову.

— Изображения совпадают, — произнес офицер. — Это РБ-17, торпеда Джиллов.

— Уничтожьте ее, мистер Дерби, — сказал Брейсер, разделяя часть его удовлетворения и сознавая, при этом, что это всего лишь пустяк, едва ли достойный подобных эмоций.

— Мисс Цианта, — сказал он немного погодя, — свяжитесь с “Фарсалусом” и “Крегстоуном”. Расскажите им обо всем на случай, если они заметили ее и пока не разобрались в чем дело.

— Есть, сэр, — ответила офицер связи и повернулась к своему пульту управления.

Через некоторое время из одного из люков Йово Джимы вырвалась в черноту пространства ядерная торпеда. Корабельные сканеры следили за тем, как она набирает скорость за счет собственной ядерной энергии и небольшого сверхсветового двигателя.

Теперь на мониторе Брейсера было два изображения: их собственная торпеда и торпеда Джиллов, причем расстояние между ними стремительно сокращалось. Вдруг, оба изображения слились в одно — огромный огненный шар ядерного взрыва.

— Цель уничтожена, — улыбнувшись отрапортовал Дарби.

— Очень хорошо, мистер Дарби, возвращайтесь к обычным обязанностям.

Оружие Джиллов было уничтожено, и это было самым волнующим и, возможно, самым значительным событием за весь их полет. В некотором отношении, Брейсер был очень рад этому.

Взглянув на часы на своем пульте, Брейсер отметил, что с момента обнаружения оружия Джиллов прошло лишь пять минут. Значит, осталось только пять минут, думал он. Пять минут до выключения межзвездного двигателя.

Дарби хорошо справился со своей задачей, хоть она и была не сложнее упражнения в тире. И все же, она дала офицеру оружейного контроля возможность показать, что он все еще в состоянии справиться с возложенными на него функциями.

Но затем, Брейсер подумал о своем втором офицере, и его неожиданном эмоциональном взрыве этим утром, когда Дарби случайно заметил, что его нервы уже не те, что были раньше. Реддик вспылил, обругал его последними словами и даже ударил бы, если первый офицер Максел не приказал бы ему вернуться в свою каюту. Реддику, пожалуй, стоит контролировать свои эмоции в будущем. “Я не могу допустить подобных сцен, — подумал Брейсер, — На борту необходимо поддерживать дисциплину. Да, черт возьми, я знаю о его боли, но кто на этом корабле не чувствует ее? Он неплохой офицер, и он нужен мне. Остается только надеяться, что он сможет держать себя в руках до тех пор, пока мы не вернемся домой. Надеюсь, мы все сможем. О, черт возьми, как я надеюсь на это!”