Шрифт:
– Но никаких улик, свидетельствующих об убийстве, нет, – сказал Полтик, – не так ли?
– Нет, никаких, – ответил Симмонс голосом, полным уверенности.
– Чан, – обратился Бэнкс к главврачу, – я знаю, что она была твоей подругой. Она и мне была другом. Но бессмысленно обвинять кого-либо в ее смерти.
Его глаза на секунду расфокусировались и, как результат, стали влажными.
– Но, конечно, было бы проще, если бы мы заподозрили кого-то, ведь так?
«Кирк» улыбнулся. Неплохой прием. Бэнкс был отлично запрограммирован.
– Но дружба является основой моих замечаний, – сказала Чан. – Я говорю как медик, которого обучали помимо других дисциплин и человеческой психологии. И как специалист, я считаю, что Гари Ведра никогда бы не совершила самоубийства.
Чан перевела дыхание.
– И как главный врач, я призываю продолжить расследование.
Симмонс недовольно фыркнул.
– Расследование уже проводилось, – сказал начальник службы безопасности, – и я бы сказал, что довольно тщательное.
– Может быть, все-таки, – сказала Чан, – недостаточно тщательное…
Симмонс прищурил глаза, и его квадратное лицо приобрело красноватый оттенок.
Стюарт повернулся к Мартинэ.
– Сэр, это противоречит существующим правилам…
Но капитан поднял руку, оборвав таким образом возражения своего старшего помощника.
– Доктор Чан, – сказал он, – является главным бортовым врачом. И если она неудовлетворена выводами, к которым мы пришли, значит мы должны поверить, что у нее есть на это причины.
И снова «Кирк» одобрительно кивнул. Он сам едва ли смог бы быть более убедительным.
– Капитан Симмонс, – сказал Мартинэ, – вы займетесь дальнейшим расследованием обстоятельств гибели капитана-лейтенанта Ведры. Я хочу, чтобы вы взяли показания у всех членов экипажа. Спросите их, где они были в тот вечер, когда погибла Ведра, и может ли кто-нибудь подтвердить истинность их ответа.
Симмонс хмуро посмотрел на Чан, а затем ответил:
– Есть, сэр.
– А как насчет тех двоих ученых? – спросил Полтик. – Тех, которых мы только что подобрали?
Мартинэ кивнул.
– Конечно, мистер Полтик. Их тоже нужно допросить. Доктор Браун и… как зовут второго?
– Зезель, – напомнил Полтик.
– Вот именно, Зезель.
Он оглядел всех сидящих и заключил:
– Мы соберемся вновь, когда будут известны результаты расследования, проведенного мистером Симмонсом.
Он протянул руку и выключил запись. Это послужило сигналом к тому, что все свободны. Если бы капитан был более щепетильным, он закончил бы собрание немного церемоннее, как это и положено. Но Мартинэ, настоящий, никогда не терпел излишней помпезности, почему же андроидная копия должна отличаться от него?
Один за другим офицеры покинули зал совещаний. Теперь там оставалось только двое.
– Идете? – спросил Мартинэ.
Чан подняла на него глаза.
– Вы думаете, что мое требование незаконно?
Капитан пожал плечами.
– Одним словом, да. Вы знаете, что Симмонс ответственно относится к своей работе, даже слишком ответственно. Если бы действительно были следы борьбы или присутствия кого-либо в комнате Ведры в интересующее нас время, он бы заметил.
Чан удивленно посмотрела на Мартинэ.
– Если вы так думаете, почему же вы не отклонили мою просьбу? – выражение ее лица смягчилось. – Или я уже знаю ответ? Это из-за Антэи?
Казалось, Мартинэ медлил с ответом. Чан, вероятно, не заметила этого, но «Кирк» заметил. Мартинэ потребовалась доля секунды для того, чтобы вызвать необходимую информацию из памяти банков.
– Скажем так, – наконец ответил он, – я понимаю, как это бывает… когда нужно знать правду. Я знаю, как это может быть важно.
Доктор кивнула головой.
– Вам не хватает ее? Все еще не хватает?
Капитан опустил глаза и, глядя сосредоточенно на полированную поверхность стола, ответил глухим голосом:
– Не хватает.
Чан слегка наклонилась вперед и сказала:
– Может быть, мы никогда не узнаем, что случилось с Ведрой. Но, несмотря на результаты второго расследования, я хочу, чтобы вы знали…
Мартинэ знаком остановил ее.
– Не нужно, – сказал он, и уголки его губ растянулись в грустной улыбке. – А теперь марш отсюда.