Шрифт:
Расположившись в пригородной электричке, Алиса выдохнула.
Телефон в руке не давал ей покоя. Пообещав написать ему о своем благополучном прибытии, она считала секунды до того момента, когда это можно будет сделать.
Поразмыслив немного о том, случилось ли прибытие уже или оно случится уже дома, Алиса поняла, что не может больше ждать.
«Я дома. Все хорошо. Уже скучаю» – Алиса сама не заметила, как начала по-идиотски улыбаться, нажав кнопку отправки.
Начались минуты мучительного ожидания ответа. Пять минут, десять, пятнадцать, двадцать… Электронная стрелка на циферблате мобильного телефона, казалось, специально медлила. Прождав час, Алиса закинула телефон подальше в сумку и сердито уставилась в окно. В то же мгновение, как Алиса бросила сумку на сиденье, она начала жужжать. Нервными движениями пальцев Алиса принялась перебирать ее содержимое, пытаясь добраться до вибрирующего телефона. Как на зло, она была полна разного хлама, косметики, записных книжек и прочей женской ерунды, которые преграждали путь к упорно продолжающему звонить мобильнику. Кто-то очень настойчиво добивался возможности услышать ее голос. В душе у Алисы трепетала только одна мысль – он.
Наконец, добравшись до сотового, Алиса ахнула от радости.
– Алло! – ее голос дрожал, выдавая ее волнение.
– Привет!
Его голос! Эта магия звуков, тонов и тембров, одновременно бархатистая и немного колючая. Магия, которая заставляет бабочек в ее животе раскрывать широко свои крылья и порхать, порхать… Бесконечно порхать.
– Привет!
– Я думал, что уже не дозвонюсь! Почему ты так долго не отвечала?
– Я не могла найти телефон в сумке. Ну ты же знаешь, что такое дамская сумочка. Огромный мешок и с кучей полезного и бесполезного хлама.
– Понятно.
– Угу.
– Ты уже дома?
– Практически. Еще в электричке, но через несколько минут уже моя станция.
– Понятно.
– Угу.
– Все хорошо? Как себя чувствуешь?
– Устала немного. А еще у нас очень жарко. На улице просто крематорий.
– Везет вам. У нас утром был мокрый снег с дождем.
– Что? Снег? – Алиса от удивления округлила глаза.
– Да. А все потому, что даже небо взбунтовалось против твоего отъезда.
На глаза Алисы навернулись крупные слезы. Утихшая было тоска с новой силой начала точить струны ее души. Она ощутила резкую, физически ощутимую боль в груди и невольно охнула.
– Что это за всхлипы я слышу? Ты плачешь?
– Прости, не могу сдержаться. Я разбита. Представь себе стакан, который упал и разбился. А ты пытаешься его склеить. И вроде бы нашел все осколочки и, словно пазлы, подогнал все тютелька в тютельку, и даже склеил. Разве станет теперь этот стакан таким, как прежде? Нет, по всему периметру его будут разрывать тонкие нити трещин. Так же и я сейчас. Пытаюсь себя склеить, но это лишь мишура, внешняя сторона дела. Внутри же все мое существо пронзают многочисленные трещины, – Алиса выдохнула, не ожидая от себя такого монолога.
– Твой стакан никто не разбивал. Он все еще целый. Я люблю тебя, и все будет хорошо! Слышишь?
«Слышит ли она?»– Алиса была готова слушать это непрестанно, словно заезженную пластинку, словно мантры. Записать на диск и прокручивать запись круглые сутки.
– Слышу. И я люблю тебя.
– Вот и отлично, – Алиса услышала его улыбку. Именно услышала. Оказалось, что радиоволны передают не только звуки, но и эмоции. Жаль только, что они пока не могли транслировать прикосновения. Ей жутко захотелось прижаться к его могучей и горячей мужской груди. – Целую тебя. Созвонимся еще.
– И я тебя!
– Пока.
– Пока.
Она положила трубку. За окном уже смеркалось. На медленно приближающемся перроне она увидела знакомую фигуру отца. Алиса с нежностью посмотрела на уже погасший экран телефона и радостно помахала отцу рукой.
«Надо бы купить большой календарь, чтобы зачеркивать дни, оставшиеся до встречи», – эта мысль подняла ей настроение. Подхватив свои сумки, Алиса поспешила покинуть электричку. За прошедшие сутки стук колес порядком ей надоел, и она радовалась, что земля больше не будет уплывать из-под ног.
«Дома», – она ступила на перрон и, распахнув объятия, крепко обняла отца.
«Созвонимся еще» – это когда? Как скоро? Прошла уже неделя, как Алиса была дома. А он так больше и не звонил. Ее голова опухла от бессонных ночей, а телефон стал частью ее тела, продолжением ладони. Она не расставалась с ним даже на минуту. Но он предательски молчал.
Молчал уже неделю. Ему было все равно. Бездушная пластмассовая коробка никак не выражала свое отношение к происходящему. А вот Алиса злилась. Ее распирало от злости. И она не знала, как прекратить этот кошмар. Спасительная мысль пришла в голову как раз в тот момент, когда она уже была готова бросить телефон в стену после очередного «не его» звонка.
Она ловко набрала номер, который знала наизусть. Длинные гудки заставили ее вспомнить о том, что такое мурашки.
– Алло.
– Пап, привет! А ты где? Мы тебя заждались! – Алиса густо покраснела, прекрасно зная, что звонит совершенно не отцу и откровенно врет. Хорошо, что ее алых щек не было видно на расстоянии.
– С каких это пор я стал твоим папой? – в трубке раздался его звонкий заразительный смех, от которого у нее задрожали колени. – Ну, насмешила!
– Рома, это ты? О Боже! – Алиса, как могла, голосом изобразила крайнее удивление. – Как я к тебе попала? Я звонила отцу. Наверное, промахнулась с последним набранным номером из списка, – откровенное и очевидное вранье, но назад пути уже не было.