— Мальчика, наверное, — задумчиво сказала Аврора, — женщинам приходится столько страдать: роды, неприятности каждый месяц, да еще от мужчин столько терпеть приходится.

Наконец-то Аврора перестала упоминать имя Максим. Они поболтали о будущем, детях, а перед уходом она всё-таки напомнила:

— Танечка, милая, так ты поговоришь с Максом?

— Никогда.

— Но почему? Почему ты не хочешь просто поговорить с ним?

— Потому что ненавижу.

— Значит, еще не все потеряно. Говорят, противоположность любви не ненависть, а равнодушие.

— Мне и плевать на него.

— Можно изобразить любовь, труднее — ненависть, но труднее всего — равнодушие.

Таня пожала плечами. Аврора встала уходить.

— На свадьбу-то ты придешь?

— Не знаю.

— Как — не знаю? — бухнулась снова на табуретку Аврора.

— Я подумаю.

— Танечка, ну пожалуйста, приходи!

— Ну, хорошо, хорошо, я приду. Но до свадьбы не хочу его видеть.

— Точно придешь?

— Да. Ты, наверное, права. Если я буду избегать его, он решит, что я не забыла его. Пусть увидит, что он для меня — никто, пустое место

— Вот и ладно.

Аврора ушла. Они с Авророй совсем разные, и смотрят на жизнь по-разному. И хотя они не пришли к единому мнению в отношении Максима, Таня, излив душу, почувствовала огромное облегчение.

Иногда её навещала Люда. Ей Таня сказала, что упала с лестницы. Люда скептически поджала губы, но промолчала.

Она пришла на работу в тот же день, как закрыли бюллетень — нужно было нагонять программу, не на все ее уроки нашли замену, и они с завучем уселись за расписание, чтобы уплотнить ее график.

Работая в школе, Таня до этого ни разу не болела, поэтому очень удивилась тому, как обрадовались ее ученики, когда она вышла после перерыва. Особенно бурно выразил радость ее уже шестой «Б» — когда она вошла в класс, девочки захлопали в ладоши, а с задних парт раздалось нестройное «Ура!». Таня быстро успокоила класс, но в душе не могла не признать, что это очень приятно.

Таня, оказывается, соскучилась по школе. В первый же день задержалась после уроков. У нее была куча дел, еще она хотела дождаться когда освободится Люда, чтобы поговорить. Но после шестого урока, в учительскую вместе с Людмилой и другими учителями вошел милиционер в сопровождении директора. Директор отрекомендовал представителя закона и попросил Татьяну подойти к ним. Ничего не понимая, Таня вышла на середину комнаты, где стоял директор. Милицейский чин зачитал ей благодарность за проявленную храбрость и содействие органам милиции. Уши у нее запылали. Теперь вся школа будет знать, что она с друзьями шаталась вечерами по безлюдным переулкам. Женька ведь обещал, что никто ничего не узнает. Ей вручили благодарственную бумагу и пожали руку. Благодарность была оформлена солидно, с кучей подписей и печатей. Среди подписей ей бросилась в глаза знакомая фамилия — Данилов А.С. Так вот в чем дело! Максим не хочет оставить ее в покое. Ну он за это ответит!

Как только стихли хлопки учителей и милиционер вышел, Таня, не отвечая на вопросы и поздравления учителей, набросила пальто, сунула благодарность в бездонную сумку и, схватив шапку, вылетела из учительской, ни с кем не попрощавшись. Значит, таким образом Максим с папашей хотят задобрить ее, показать свою признательность. А то, как она будет выглядеть в глазах всей школы, их не волнует. В том, что это Максим упросил отца отблагодарить ее, она не сомневалась. И спешила к нему домой. Она выскажет ему все! Пусть не думает, что такими дешевыми приемами может заставить ее все забыть. Только бы он был дома, а не в институте, молила она, пока ехала в автобусе. Она совсем не вспыльчивая, но терпение лопнуло. Он постоянно посылает к ней то Сашку, то Аврору, но сегодня он перешел все границы.

Она в нетерпении несколько раз нажала на кнопку звонка — дверь не спешили открывать. Она еще не потеряла решимости высказать ему все, только бы он оказался дома. Наконец услышала за дверью шаркающие шаги, и как щелкнул замок. Максим распахнул дверь, он был голый по пояс, в спортивных брюках и босиком. Лицо у него было заспанное и недовольное. Но, увидев ее, Максим просиял радостной улыбкой, все лицо его озарилось светом и блеском восторга.

— Таня, — произнес он обрадовано, — здравствуй, Танечка.

Ну ничего, сейчас она испортит ему всю радость жизни, пусть не думает, что его уловка удалась.

— Прекрати меня доставать! — вместо приветствия набросилась на него Таня. — Оставь меня в покое. Ты уже совсем обнаглел, даже милицию задействовал!

— Таня, ты о чем? Проходи, объясни толком, что случилось, — не понял или сделал вид, что не понял Максим.

Она перешагнула порог, но дальше коридора проходить не стала.

— Сначала ты подсылал ко мне своих друзей, чтобы они уговорили меня простить тебя. А когда это не помогло, ты обратился к папе. Решили достать меня через милицию? Сколько это будет продолжаться?