Вскоре пришел Фредо, запущенного вида холостяк лет тридцати, друг Тоно. Он был полноват и с причудами, оттого, в основном, что дико стеснялся женщин. Фредо отрастил себе длинные волосы, которые убирал в хвостик с нелепым черным бантиком, одевался по причудливой моде прошлых лет в поношенную одежду, однако был отличным механиком и даже инженером, когда понадобиться. И самое главное, у Фредо был покладистый добродушный характер, что, видимо, и было главной причиной его долголетней дружбы с Тоно, не терпящего на корабле других командиров кроме себя.

Увидев Рене, разгружающую продукты, Фредо изумленно уставился на Тоно.

— Да, можешь радоваться Фредо, я раздобыл нам бесплатную уборщицу и стряпуху. Если хочешь, она даже будет ночевать в твоей каюте, — отвечал ему, усмехнувшись Тоно, с недоброй иронией поглядывая на Рене.

Фредо смутился, и просто не мог ничего сказать.

— Да, Фредо, мне для тебя ничего не жалко, жертвую даже женой! Цени!

Чтобы шутка Тоно не зашла еще дальше, пришлось вмешаться Рене.

— Тоно шутит, Фредо, я размещусь в его каюте.

— Неужели? А если я буду против? — зло сощурил глаза Тоно, только и ждущий повода для начала войны.

— Тогда ты можешь спать в каюте Фредо.

Тоно вдруг резко выпрямился, загородив Рене проход. Фредо, желая избежать предстоящую семейную сцену, улизнул в свою каюту, он не выносил скандалов, и теперь с ужасом предвкушал весь будущий полет, пока Тоно не высадит жену на какой-нибудь планете, в чем он не сомневался.

— Ты надеешься здесь управлять мной? Не выйдет, дорогая. Это мой корабль, и капитан на нем — я. И черт меня побери, если я позволю тебе хоть в чем-то взять надо мной верх!.. Здесь все подчиняются МНЕ! Фредо это знает, а он мой друг. Ты же здесь оказалась случайно, и если нарушишь мои правила, и я живо тебя выкину отсюда. Так вот, если хочешь остаться здесь хотя бы до ближайшей планеты-заправки, молчи и выполняй мои приказы! Запомнишь, или мне стоит встряхнуть тебя хорошенько за шкирку?

— Я помню, Тоно, командир — ты. И я буду выполнять твои приказы. Но спать я буду в твоей каюте.

— Тебе что, острых ощущений не хватает? — уже с усмешкой спросил Тоно, — Ну, так я знаю много способов…

— Уверена, что знаешь, но все дело в том, что твоя каюта просторней. И по договору, ты мой муж. Только по договору.

— Только по договору? Жаль!.. Ну, может, еще передумаешь, когда увидишь меня вблизи и без майки.

Рене молча, боком, протиснулась мимо него в каюту.

Втроем они довольно-таки быстро подготовили корабль к взлету. Тоно, правда, проявляя нетерпение, все время раздражался на них с Фредо, ругался, когда запинался за ящики, оставленные им же самим на полпути, или когда просто не мог найти нужные вещи, потому что заставил Рене их разложить по полкам. И все же было видно, как он рад предстоящему путешествию. Тоно любил свою работу.

Когда все было готово, они сели в кресла, приготовившись к старту. Рене, конечно же, досталось самое неудобное из кресел. О том, чтобы оно досталось Рене, позаботился Тоно, решив познакомить ее с трудностями предстоящего полета еще в первые минуты. Он даже заставил Фредо, который всегда уступал гостям свое место, пересесть обратно. Сидеть на жестком висячем кресле был тяжело даже на твердой земле, особенно дожидаясь пока Тоно, наконец, проститься с девушками из диспетчерской — за последний месяц он снова наладил с ними взаимоотношения, как до свадьбы, поэтому теперь флиртовал власть. Наконец, он включил двигатели, прошло какое-то время, и «Лего» легко оторвался от поверхности лунки и стартовал в непроглядный космос.

Рене задержала дыхание — она уже забыла об ощущении взлета, тем более, что на современных кораблях эта проблема давно была решена благодаря новым технологиям. «Лего» тоже был оснащен современным оборудованием, но об удобствах Тоно никогда не думал, поэтому сила тяжести в момент взлета увеличивалась во много раз. Даже Фредо, успевший набрать очередные лишние килограммы, крякнул. Тем не менее, ее организм по старой привычке адаптировался к полету довольно быстро.

Сам Тоно, после взлета, лишь довольно улыбнулся и злорадно посмотрел на Рене:

— Ну, как тебе взлет?.. Тошнит? Еще бы!.. Это еще пустяки, ведь нам придется стартовать и в спешке, когда сила тяжести увеличиться почти вдвое против этой. Не думаю, что ты выдержишь, дорогая, лучше прямо сейчас передумай, и мы, так и быть, не торопясь, высадим тебя на Конгуине, где будем заправляться.

— Я не передумаю.

Она вдруг встала и ушла в каюту, как-будто, силы тяжести для нее не существовало.

— Вот это да! Клянусь, даже ты бы не смог встать с кресла раньше! Вот это девушка! Прости, вернее… — сказал пораженный Фредо.

Фредо оглянулся на Тоно, но тот лишь проводил жену мрачным ненавидящим взглядом.

Увидев, как быстро Рене адаптировалась к взлету, Тоно в очередной раз поклялся быть с ней настороже. Мало ли, что еще она скрывает, мало ли, что еще она может выкинуть!.. Он ненавидел тайны, и людей, которые лгали. Уж лучше бы она скрывалась от закона, это он бы еще мог понять, но притворство, ложь, с целью привлечь внимание, это вызывало у него презрение и желание сделать ее жизнь невыносимой.

Рене повела себя столь не осторожно, потому что, оказавшись в космосе, видя за окном густую черноту, и ощущая легкую вибрацию корабля, она снова почувствовала непреодолимость судьбы, заставляющей ее убегать и прятаться снова и снова. И вполне возможно, совершенно тщетно. Она с трудом сдерживала себя, опасаясь начала приступа острого страха — здесь, одиночестве пространства и времени, она чувствовала себя совершенно подавленно: снова оказаться в космосе неизвестном, жестоком, чудовищном!.. Сразу при взлете ей захотелось кричать, выть от страха и предчувствий!.. Но никто не услышал бы ее, как громко она бы не завыла, никто бы не отозвался, никто бы не помог… Еще горше она осознала свое одиночество, из которого уже никогда не будет выхода. Никогда.