Шрифт:
– Похоже, он чист, – через десять минут сканирования проговорил психолог, обращаясь к стоящему рядом Шаману. – Эмоциональная сфера абсолютно нейтральна. Никакого напряжения. В памяти стоит блок, но поставлен давно и не по методике гаюнов. Скорее всего ставили наши, перед заброской.
– С эмоциями понятно. Если бы он был неуравновешен, то не выжил бы в одиночку. Флегматики обычно живут дольше. Значит, ни мы, ни гаюны, ни геммы не являемся раздражающими факторами. Ни злобы, ни любви. Блок пройти сможешь?
– Попробую.
Психолог вновь сосредоточился на пациенте, пытаясь проникнуть в его собственное я. Спустя полчаса он, подняв голову, взглянул на Шамана.
– Блок не вскрывается. Если поработать грубо, то он проснется. Допрашивать будем?
– Начинай.
– Готово, – минуты через две доложил Самум.
– Кто ты? – задал первый вопрос нетрац.
– Человек, – ответил Каянов.
– Как тебя зовут?
– Константин.
– Кто такой Крис?
– Это я.
– Где ты находишься?
– На Гемме.
– Что ты тут делаешь?
– Работаю.
– Кто твои враги?
– Гаюны.
– Кто для тебя солнечники?
– Друзья.
– Кто для тебя геммы?
Каянов завозился во сне, будто ему стало неудобно от поставленного вопроса и подсознание не могло однозначно определиться с ответом.
– Враги, – наконец проговорил он.
– Чего ты хочешь?
– Освободить Гемму!
– Для чего?
– Для свободы геммов.
– Ты читал «Тураю»?
– Нет.
– Ты был в соборе?
– Нет.
– Ты взорвал кольцо перехода?
– Нет.
– Ты агент гаюнов?
– Нет.
– Ты агент солнечников?
– Да.
– Какое у тебя задание?
– Собрать информацию о гаюнах и геммах.
– Еще какое?
– Уничтожать врагов геммов.
– Когда ты получил это задание?
– Давно.
– От кого ты получил это задание?
– Не знаю.
– Ты остался на Гемме добровольно?
– Нет.
– Тебя задержали насильно?
– Да.
– Кто задержал тебя?
– Геммы.
– Ты знаешь, что такое кольцо перехода?
– Да.
– Когда ты узнал о кольце?
– Давно.
– Кто тебе о нем рассказал?
– Геммы.
– Что может делать кольцо?
– Убить.
– Еще что оно может?
– Сохранить жизнь.
– Еще?
– Не знаю.
– Где ты был, когда взорвали кольцо в соборе?
– Не знаю.
Шаман подал знак психологу, что можно заканчивать, и тот через несколько секунд поднялся с колен.
Когда они вышли в гостиную, к ним присоединился Колдун, проснувшийся и тихо лежащий рядом с Каяновым во время всего сеанса сканирования памяти.
– У меня очень много вопросов, – проговорил инженер.
– У всех слишком много вопросов, – ответил раздраженно Шаман.
– Таких результатов я еще никогда не получал, – согласился Самум.
– Ничего ведь не понятно, – высказал свое мнение Колдун.
– Кое‑что все‑таки есть. Мы ему не враги. В соборе он не был. Кольца не взрывал, – возразил психолог.
– А как прикажете понимать то, что геммы его враги, а он должен уничтожать врагов геммов. «Враг моего врага мой друг», – с запалом сообщил свои выводы инженер. – Что это за разведчик, который при сканировании сообщает, что он агент, хотя его легенда – сотрудник дипломатической миссии. Как это он не знает, кто дал ему задание уничтожать врагов геммов. Получается, в одном случае они враги, в другом друзья.
– Не могу разобраться, – задумчиво произнес Самум, – что он говорил о кольце перехода. Кольцо может убить и одновременно сохранить жизнь. Он утверждает, что не читал священную книгу геммов «Турая», а его ответы соответствуют священным канонам. Пока в кольце судьбы – жив. Разрушил кольцо, вырвавшись из него, нарушив судьбу, мертв. А может, это что‑то другое?
Вопросы были поставлены. От принятия по ним решения зависела жизнь членов группы, и Колдун с Самумом перевели взгляды на командира, от мнения которого теперь все зависело.
– За блоком наверняка скрывается второе «я» Каянова, – задумчиво проговорил Шаман. – Нестыковок слишком много. Кодовой фразы, позволяющей раскрыть суть задания и второй личности, мы не знаем. Никто нам не скажет, как проявляется психика второго «я», через десять лет, без корректировки. Отправляя нас сюда, разведчики не надеялись, что их агент жив, и как всегда смухлевали. Посчитали, что нам эти знания не понадобятся. Просто так они секретами делиться не пожелали. Не их стиль. Прямой угрозы для нас нет. Будем сотрудничать с Крисом дальше.