По комнате прошла сильная рябь, словно я стоял среди картины без рамы, которую кто-то только что решил тряхнуть, изогнуть, а потом натянуть получше.

— Ну?

Ничего…

А затем смешок:

— Мать-вешалка… ну-ну… Эй, спасибо, дружище Здорово… Не мог достать тебя раньше. Не знал, что ты добрался туда. Они разгромили нас наголову. Взял несколько наемников на дельтапланах, оседлали восходящие, потоки. Однако они оказались готовыми, раздолбали нас… потом точно не помню… Больно!

— Ты цел?

До меня донеслось нечто вроде рыдания как раз тогда, когда в холл, вошел Рэндом, а за ним виднелась долговязая фигура безмолвного, как смерть, Бенедикта.

— Мерль! — окликнул меня Рэндом. — Что происходит?

— Не знаю.

— Разумеется, я поставлю тебе рюмочку, — донесся очень слабый голос Люка.

По центру холла прокатилась огненная буря. Продолжалась она всего мгновение, а затем на ее месте появился большой прямоугольник.

— Ты же колдун! — возмутился Рэндом. — Так сделай же что-нибудь!

— Я не понимаю, что это за чертовщина! — огрызнулся я. — Никогда не видел ничего подобного. Это похоже на магию, несущуюся черт знает куда, закусив удила.

В прямоугольнике стал проявляться силуэт с человеческими очертаниями. Форма его определилась, появились черты, одежда. Это был Козырь. Гигантский Козырь, висящий в воздухе, обретающий осязаемость. Это был… я. Я смотрел на собственное лицо, и оно глядело на меня. Я заметил, что я улыбаюсь.

— Пошли, Мерль, присоединяйся к компании, — услышал я слова Люка, и Козырь стал медленно вращаться вокруг вертикальной оси. Холл наполнился звоном, точно от стеклянных колокольчиков. Огромная Карта поворачивалась, пока я не увидел ее с ребра — черная прорезь. Затем темная линия расширилась, заколыхавшись, как раздвигающийся занавес, и я заметил скользящие за ним клочья интенсивного цвета. А также увидел гусеницу, курившую кальян, толстые зонтики и яркие сверкающие перила… Из щели появилась рука.

— Прямиком сюда.

Я услышал, как у Рэндома перехватило дыхание.

Меч Бенедикта внезапно нацелился на открывающуюся сцену, но Рэндом положил ладонь ему на плечо и проронил:

— Нет…

В обширном холле вновь повисла странная, бессвязная музыка, и она почему-то казалось вполне уместной.

— Пошли, Мерль.

— Ты являешься или исчезаешь? — осведомился я.

— И то, и другое.

— Ты дал мне обещание, Люк, — сведения в обмен на спасение твоей матери, — напомнил я. — Она у меня здесь. Так как насчет сведений?

— Что-то жизненно важное для твоего благополучия? — медленно переспросил он.

— Ты сказал, жизненно важное для благополучия Амбера.

— Ах, тот секрет?

— Я был бы рад услышать и другой тоже.

— Сожалею… Я продаю только один секрет. Который ты выбираешь?

— Безопасность Амбера! — выпалил я.

— Далт, — уведомил он.

— А что насчет него?

— Его мать была Дила Осквернительница.

— Это я уже знаю.

— А она попала в плен к Оберону за девять месяцев до его рождения. Оберон изнасиловал ее. Вот поэтому-то такое отношение Далта к вам.

— Дерьмо собачье, — буркнул я.

— Именно так я ему и сказал, когда услышал эту историю черт знает в который раз. А потом взял и подзадорил его пройти Лабиринт на небе.

— И?

— Он прошел.

— О!

— Мне только недавно стала известна эта история, — вмешался Рэндом, — от посланного мною в Кашеру эмиссара. Хотя я и не знал про то, что он прошел Лабиринт.

— Если вам это известно, то я все еще должен, — медленно, почти отвлеченно отозвался Люк. — Ладно, вот еще: после этого Далт навестил меня на Отражении Земля. Именно он-то и организовал налет на мой склад — украл весь запас оружия и специальные боеприпасы, а затем поджег дом, чтобы скрыть ограбление. Но я нашел свидетелей. Он заявится в любое время, но кто его знает, когда?

— Еще один родственник катит в гости, — вздохнул Рэндом. — Но почему я не родился единственным ребенком?