Эта доверительная жалоба заставила Розу растеряться и немного опустить понтию с раскаленным стеклом.

– Если хрустальная лошадка для того приза, что мне заказали, не будет готова вовремя, то я… хм… – Я оборвал фразу на полуслове, словно едва не проболтался о чем-то важном. – Ладно, это пустяки…

Разумеется, Роза тут же потребовала, чтобы я договорил.

– Ну…

– Давай-давай, выкладывай!

– Это золото… Я должен использовать его для изготовления лошади.

Надо отдать должное Памеле Джейн: она мгновенно перестала плакать и гневно крикнула через всю мастерскую, что сейчас мне следует думать не о призе для челтнемских скачек, а о том, как освободить Гикори.

– Как вы можете?! – воскликнула она. – Какая низость!

– Ювелиры должны прислать машину, которая привезет золото для копыт, гривы и хвоста, – сказал я.

Роза поколебалась, потом спросила:

– Когда?

Я ответил, что этого я ей не скажу.

– Скажешь! – отрезала она, угрожающе протягивая в мою сторону раскаленное железо.

– В одиннадцать! – поспешно соврал я. Удачно соврал. – Разрешите мне сделать лошадь! – взмолился я. – Когда я закончу, я расскажу вам, где искать кассету? Но только вы должны обещать, что отпустите Гикори, когда получите золото!

– Ушам своим не верю! – растерянно выдохнула Памела Джейн.

Она никак не могла понять, почему я так легко сдался. Ее презрение было мерой моего успеха.

Роза взглянула на часы, обнаружила, что до прибытия золота еще целый час, и неразумно предположила, что она может себе позволить его дождаться.

– Валяй, делай свой приз, – распорядилась она. – Когда привезут золото, выйдешь и распишешься за него, как положено, а не то я твоего Гикори живьем зажарю, понял?

Я кивнул.

– Ну, берись за работу!

Она огляделась, проверяя, как обстоят дела, и приказала Памеле Джейн сесть во второе кресло. Доктор Форс продолжал держать иголку у шеи девушки, а Норман Оспри опутал ей ноги скотчем.

Памела Джейн взглянула на меня исподлобья и сказала, что не будет помогать мне делать лошадь и вообще она со мной больше не работает.

Роза подкрепила это решение, сообщив Памеле, что я вообще трус. Я взглянул в сторону Памелы Джейн, и мой спокойный взгляд посеял в ней некоторые сомнения, невзирая на то что Роза продолжала изливать свое презрение.

Естественно, я не собирался делать лошадь для приза под угрозой понтии в руках Розы. Я для того и собрал всех телохранителей, чтобы предотвратить это, но им это не удалось. Хотя, с другой стороны, рано или поздно столкновения с Розой было не избежать. И если уж это случилось теперь, мне следует быть порасторопнее… Я стоял неподвижно, не спеша браться за работу.

– Ну, чего ж ты встал? – издевательски поинтересовалась Роза. – Ты же вроде такой крутой стеклодув!

– Тут слишком много народу! – пожаловался я.

Роза не допускающим возражений тоном велела Норману Оспри и Эдди Пэйну выйти за перегородку, в торговый зал. Адама Форса она отправила туда же, но более вежливо. Все трое встали у перегородки и, облокотившись на нее, принялись наблюдать за тем, что происходит в мастерской. Роза взяла одну из понтий, которые я положил греться на печь, сунула ее в тигель – то есть резервуар, – набрала стекла, которое к тому времени раскалилось уже добела, и вынула достаточно крупный набор, быстро вращая понтию, чтобы стекло не капало на пол.

– Давай, работай! – скомандовала Роза. Она поднесла смертоносную каплю к моей правой руке. Я отступил назад, чтобы не обжечься.

Естественно, в таких условиях никакого приза не сделаешь. Для начала мне нужно было сформовать тело лошади из нескольких наборов прозрачного хрусталя. А Роза, держа в руках две понтии с огненными наконечниками со сливу величиной, которые могли испепелить все, к чему бы ни прикоснулись, нависала над головами Гикори и Памелы Джейн, грозя прижечь им уши и зажарить их, как мясо на сковородке, если я только попытаюсь «рыпнуться». Она потребовала, чтобы я заранее предупреждал ее обо всем, что собираюсь делать. И чтобы никаких неожиданных действий. Иначе Гикори и Памеле придется худо. Понял?

Я понял.

Я все понял. Как и Памела Джейн, как и Гикори, который ничего не мог сказать, но все слышал.

Я сказал Розе, что мне придется набрать четыре-пять порций стекла из резервуара. И, пока Роза держала свой огненный шарик у самого уха Памелы, я набрал достаточно стекла, чтобы сделать стоящую на задних ногах лошадку высотой в тридцать сантиметров.

Памела закрыла глаза.

Я заранее предупредил Розу, что практически невозможно сделать лошадь такого размера без участия помощника – хотя бы потому, что нужно непрерывно поддерживать температуру стекла после того, как вылепишь шею и передние ноги и начнешь приделывать два куска стекла для задних ног и еще один, для хвоста.