Нет, у меня никогда не было ощущения, что Влад находится в опасности. Помню, что у него были какие-то разборки с бандитами, но они носили какой-то полубыто-вой характер, связанный с круизами и потерей Владом радиотелефона. И было это задолго до смерти. Если говорить о заказчиках убийства, то ситуация могла выглядеть так: те, кто это сделал, не ожидали, что в какой-то момент они станут зависимы от решений Влада. Возможно, его понесло, и он недооценил то, насколько он стал влиятельной фигурой. Он пользовался этим влиянием, не замечая тех людей, которые смотрят на телевидение по-другому. Впрочем, все это только мои догадки. Я считаю, что это абсолютно раскрываемое преступление.

АНАТОЛИЙ ЛЫСЕНКО. Я не поддерживаю легенду; о том, что это убийство абсолютно раскрываемое. Что значит «раскрываемое»? Оно было бы таковым, если бы стало результатом многоходовой комбинации с участием! заинтересованных структур. А когда следствием убийства явился частный случай, все может оказаться намного сложнее для следствия.

Не знаю... Моя точка зрения, что в какой-то момент у Влада произошло «головокружение от успехов». Я думаю, что просто кинул он кого-то, причем грубовато. Походя через кого-то перешагнул. И даже не очень заметил. И все это совпало с политической ситуацией в стране и с ситуацией на телевидении. Молодой еще человек стал генеральным директором, перешел в другую весовую категорию. Ему показалось, что теперь все можно. И обидел кого-то, может быть, даже не очень этого желая. И может быть, даже персонажа не первой категории. У Влада ведь фантастическая судьба. И даже гибель его стала гениальным спектаклем. Гибель, на которую накрутили массу личных интересов и выгод. Я не верю в заготовленную акцию устранения. С политической точки зрения смерть Влада абсолютно бессмысленна. Мне очень горько, что все это сложилось крайне нелепо. Никто с самого начала не поднимал разговор о бизнесе Влада. А ведь он был довольно разнообразный. И Владу мог попасться кто-то очень обидчивый.

Ну а дальше всем эта гибель сделалась выгодна. Оппозиции нужно было показать, что нас никто не защищает. Власть демонстрировала в неприглядном виде оппозицию: видите, на что она может пойти. И так далее...

Одной из основных тем печати остается политическая обстановка в российской столице, сложившаяся после убийства тележурналиста Владислава Листьева. Комментируя в интервью «Российской газете» освобождение от должности прокурора Москвы и начальника столичного ГУВД, заместитель Генерального прокурора РФ Олег Гайданов выразил мнение, что Президент Борис Ельцин «очень хорошо владеет ситуацией с правопорядком в Москве и сделал свои выводы, безусловно, основываясь на знании истинного положения». Олег Гайданов не отрицал, что убийство Листьева могло быть связано с его предпринимательской деятельностью. «Заметно стремление преступных группировок как можно больше освоить государственные институты, — отметил заместитель Генерального прокурора. — А для этого в первую очередь надо овладеть средствами массовой информации».

В то же время «Известия» считают, что «на московской политической сцене развернулся конфликт между президентскими структурами и властями столицы».

Москва, 10 марта 1995 года (ИТАР-ТАСС).

(...) Большинство журналистов не верят, что действия столичной милиции приведут к положительному результату. И без того сложной работе, по словам милиционеров, мешает неразбериха, возникшая из-за заявления об увольнении начальников ГУВД и московской прокуратуры. В разгар следствия снимать руководство значит уменьшить и без того достаточно небольшие шансы поймать убийц.

НТВ, 3 марта 1995 года.

Убийство Владислава Листьева используется в политических целях, считает его друг и коллега, вице-президент

телекомпании «ВИД» Александр Любимов. В интервью «Интерфаксу» во вторник он заявил, что об этом свидетельствует «размен руководителей правоохранительных органов Москвы».

По словом А. Любимова, «намерение мэра столицы Юрия Лужкова уйти в отставку, если Геннадий Пономарев и Владимир Панкратов не будут восстановлены в должностях прокурора города и начальника ГУВД, вызывает серьезную тревогу, она может повлечь плохие последствия». А. Любимов полагает, что «отставки в наше время — не самый лучший способ решения проблемы, нужно договариваться».

«Прискорбен сам факт, что светлая память о нашем друге омрачается бессмысленными политическими перестановками, смакованием в прессе малограмотных версий и бесконечными заявлениями и инициативами. В России принято, что душа усопшего отдыхает по крайней мере 9 дней», — сказал А. Любимов.

«Интерфакс», 7 марта 1995 года.

АНДРЕЙ КАЛИТИН. После смерти Листьева тут же началась политическая игра. При нынешней власти реальное расследование этого дела невозможно. Только при наличии определенной политической ротации, замене одних фигур другими.

АЛЕКСАНДР ПОЛИТКОВСКИЙ. Влад всегда был аполитичным человеком, и когда мы говорим про политическую версию убийства Влада, то создаем зачастую некие легенды, которые всегда окружают известную личность. Сам по себе Влад — замечательный, прекрасный человек, гуляка-парень, с которым было приятно и весело проводить время, выпивать, разговаривать. По-моему, политика тут ни при чем. Я уверен: если бы Влад вел более открытую жизнь, общался с нами, он мог бы избежать страшного исхода.

АЛЕКСАНДР ЛЮБИМОВ. Владик делал замечательные передачи, умел воплощать проекты — и это главное. На самом деле таких людей несравненно меньше, нежели администраторов, каковым Владу приходилось быть и с чем он порой не справлялся. То, что он был неважным организатором, возможно, сказалось в происшедшей трагедии. Есть ситуации, которые в бизнесе считаются агрессией. Например, не отзвонить кому-либо, если обещал. Это считается ответом, а не оплошностью. У Влада было много начинаний по бизнесу, и, судя по оставшейся в компании документации, там было кое-что вызывающее вопросы. Безусловно, он пытался развивать компанию, но отношения строились порой не по очень понятным правилам. Хотя я уверен, по этим же правилам еще лет десять будут жить 90 процентов активного населения России. Дело не в криминале. Дело именно в схемах по бизнесу.

ИГОРЬ УГОЛЬНИКОВ. Да, наверное, жизнь Влада не была такая уж правильная. Но он убиенный. А мы для себя никаких выводов не делаем. Мы не учитываем чужой опыт. Жизнь Влада закончилась не только многоточием. Восклицательный знак, вопросительный знак и долгое многоточие в финале. Очень много знаков. Знаковая смерть...

МИХАИЛ МАРКЕЛОВ. Это было не просто знаковое убийство. Всем нам показали, у кого власть в стране.

Иными словами: те, кто убил Влада, не хотели терять свои I политические позиции, которые, в свою очередь, приносят колоссальные деньги. Произошло переплетение интересов. Люди смотрели в перспективу. Что можно сделать? Первое: человека можно запугать, второе: купить, третье: убить. Первые два варианта в случае Листьева отпадали напрочь. В любой западной стране, с любой мафией, люди все же по-другому определяют свои позиции. Они пробуют все методы. Устранение всегда самая крайняя мера. А у нас сначала убивают, а потом разбираются.