– Подол твоего плаща в глине, которой нет на грядках Брокмура! Расскажи, где же ты так вляпался, барон?

– Елена!

– Погоди!
– Макферсон взмахом руки остановил вмиг поникшую женщину. Что-то знакомое навеял этот жест, но ее цель была в ином.

– Весьма наблюдательно! Это и в самом деле глина с Муравьиной тропы.

– Нейл, все же!

– Я знаю, что делаю, Катриона!

– Давно, в детстве, дед Катрионы показал ей и Алану эти ходы. Черт его знает, кем они были отрыты, или вымыты водой. Ходы невероятно длинны и извилисты, за что и получили свое название. Спустя годы, Алан завел довольно таки странный обычай. Его воины, прежде чем получить свой первый меч и быть принятым в ряды, должны были пройти посвящение. Они отправлялись Муравьиною тропой, и только тот, кто смог вернуться оттуда, добыв цветок лилии, росшей лишь в одном из горных озер, в разломе, почти в центре сплетения ходов, и подняться на поверхность, считались прошедшими посвящение.

– И что, они это делали? Все возвращались?

– Дорогу к озеру практически невозможно отыскать. Ее знали лишь единицы.

Елена словно вновь в этот миг вдохнула аромат чудесного цветка, подаренного ей не так давно. Живот свело, от ненавистных предположений.

– Как выглядят эти цветы?..

– У них восхитительный розоватый оттенок, словно тот румянец, что полыхает на ваших щеках, миледи. Вам бы прилечь, пока не схватили пневмонию.

– Ваше дикое очарование на меня не действует, барон! Оставьте любезности! Продолжайте!

– Разве не достаточно сказанного?

– Камнепад!

– Прошу простить мне эту дерзость, миледи.

– Это ваших рук дело!!

– Послушай, Елена, милая, я повторяю, все не то чем, кажется!
– Катриона вновь предприняла отчаянную попытку ее остудить.

– Ты все верно поняла. Завал был устроен намеренно. Это была всего лишь попытка остановить его! Таким образом, было возможно отрезать ему всякую возможность перемещаться, или укрыться. Мне очень жаль леди Огилви. Мы не успели вовремя, поскольку были задержаны в ином месте. Никто не должен был пострадать! У нас не было такого намерения!

Елена стиснула зубы, чтобы сдержать рвущиеся на волю слова. Она все еще не решила, сошла ли она с ума, вынудив стоящих перед ней людей признаться в совершенном, либо они безумцы, творящие неведомо что!

– Плотина…

– Это сила природы, Елена. Тут не потребовалось вмешательства ни с чьей стороны.

– Я не сильна в этих делах, но понимаю, что падение камней неподалеку могло вызвать и не такое бедствие.

– Твои слова жестоки, дорогая!

– Не более чем ваши деяния…Бог вам судья…

Елена затаив дыхание, прошла мимо пристально смотревшего на нее воскресшего барона. Интересно, сколько шансов из ста у нее не быть убитой прямо сейчас? Только не сейчас! Ей надо было спешить, время было на исходе.

– Тебе надо высушить одежду, и отдохнуть, Елена. Позволь мужчинам разобраться во всем самим. Это дело касается только их!

Гостья лишь коротко кивнула, направляясь к себе в комнату. Оно касалось только их, пока не зацепило то, что дорого ей! Дверь захлопнулась за ней, и она, задвинув засов, наконец, выдохнула. Не обращать внимание на шумевшую голову и жар, охватывавший ее уставшее тело становилось все труднее.

– Да что же такое?..

Она торопясь скинула мокрую рубашку, отыскав подходящую замену, Елена натянула ее на разгоряченное тело. Ткань неприятно раздражала каждым прикосновением, говоря о том, что температура повышалась. Покопавшись в вещах и захватив все необходимое, она подошла к окну. В прошлый раз ей удалось спрыгнуть без проблем. И время сэкономит и останется незамеченной, какое-то время. Главное поскорее добраться. Она забралась на подоконник и, задержав дыхание, прыгнула вниз. С болью приземлившись на ноги, она как, обычно не устояв на них, полетела в мокрую траву, вымазывая руки и рубашку.

– Черт!..

Огорчаться, не было времени. Подорвавшись с места, она побежала к главному входу. Благо Байни, так и остался стоять, никем не отведенный в стойло. Удача пока благоволила к ней.

Елена, подобравшись к нему, расстегнула мокрую от не перестававшего лить дождя седельную сумку, и впихнула туда принесенное добро. Вскочив в седло, она направила коня, туда, как ей казалось, находился проклятый перевал…

– Маленькая глупышка!

Катриона приподняла тяжелые занавески, глядя в след удаляющемуся всаднику.

– Как ты поступишь?

Барон, подойдя к окну, глядел все же на стоящую перед ним хозяйку. Он легким движением руки, намотал ее длинную косу на руку, пытаясь притянуть к себе, на что она, увернувшись, в сердцах отстранила его.

– Кажется, мои речи напугали ее до смерти! Я полагала, что она уже спит мирным сном, но, похоже, пристрастие к приключением у нее по боле моего станет…

Усмехнувшись, он спокойно продолжил глядеть в ночь.

– Сопроводи ее! Ночи в Брокмуре, так опасны, для юного создания…