— Вот-вот! — поддержал Аскер. — Из любимой машины не надо выходить — стоит нажать кнопку, и в кресле тут же откроется очко, а на штанах у них будет прорешка не только спереди, но и сзади… Ты еще не встречал на улице людей с такими прорешками?

— Нет еще! — рассмеялся Гаврюша.

— Если встретишь теперь, то знай!

— Я и мальчишкам в своем классе скажу, — пообещал Гаврюша. — Тоже пусть знают…

— Но этот «мерседес», который погнался за зайцем? — напомнил Аскер.

— Может, в нем сидели рэкетиры? — предположил Гаврюша.

— Ты думаешь, они бы стали гнаться за зайцем? — хмыкнул Аскер, — Что с него возьмет рэкетир?.. Капустный листок?

— А он и не возьмет, — возразил Гаврюша. — Он не успеет. Потому что на крутом повороте этот заяц не станет бежать по дороге, а прыгнет за бетонный столб на обочине. И «мерсик» налетит на этот столб, и от него останутся рожки да ножки, а заяц наконец отдохнет…

— «Мерсик» — это «мерседес»? — спросил Аскер. — Что ж, может быть.

— А что с ним было дальше? — поинтересовался Гаврюша.

— С этим «мерседесом»?

— Нет, с зайчиком.

— К нему подошла хитрая лиса и сказала: «Заяц!.. Я тебя съем».

— Это хитрая лиса так сказала? — удивился Гаврюша.

Аскер снова хмыкнул:

— Пожалуй, ты и тут прав. Какая же в таком случае она хитрая?.. Давай по-другому. Хитрая лиса сказала зайцу: из Москвы пришла бумага, в которой сказано, что я должна тебя съесть…

— А могут в Москве придумать такую бумагу? — спросил Гаврюша.

— В последнее время там только такие бумаги и придумывают: чтобы лиса съела зайца. А волк — съел лису. Волка задрал медведь. Медведя…

— А им бы там достались все шкуры?

— Ты далеко пойдешь! — похвалил Гаврюшу Аскер. — Может, когда станут выбирать президента, ты выставишь свою кандидатуру?

— Мне слишком мало лет! — вздохнул Гаврюша.

— И Аскер как будто спохватился:

— Ах да!.. Там ведь надо, чтобы кандидату в президенты было как можно больше лет и как можноменьше извилин…

— Извилин? — переспросил Гаврюша. — Каких?

— Ты еще не знаешь, каких извилин может не хватать президентам?

И мальчик тихонько рассмеялся:

— Ну понял, понял!.. А она покажет зайцу эту бумагу?.. Лиса? Или бумаги у нее не было, но заяц все равно испугался…

— Он очень испугался, — подхватил Аскер. — Но тут он вспомнил, что прошептала ему мама-зайчиха, когда папа-заяц собирался вытащить его на чистую травку, а она оставалась с его умирающими братиками и сестричками… Он вспомнил и сказал волшебные слова, которым научила его мама… «Разве лисы едят пустые полиэтиленовые мешки из-под удобрений да из-под всякой химии?» — спросил Заяц. И стоило ему это сказать, как он тут же превратился в этот самый полиэтиленовый мешок: грязный с виду и даже слегка дырявый. Лиса уже открыла рот, чтобы съесть Зайца, но когда увидела перед собой кусок прозрачной пленки, то невольно открыла его еще шире, вытаращила глаза да так и пошла потом через поле. Если тебе встретится когда-либо лиса с вытаращенными глазами и широко открытым ртом — так и знай: это та самая хитрая лиса, которая говорила зайцу, что у нее есть бумагаиз Москвы…

— Это я понимаю, — сказал Гаврюша. — Что заяц может превратиться в пустой полиэтиленовый мешок…

— Что тут такого, верно? — поддержал Гаврилу Аскер.

Тот согласился:

— Я и говорю: это мне ясно. Но как потом пустой полиэтиленовый мешок, да еще дырявый и грязный, — как он снова может стать зайцем?

— В этом и есть главный секрет, — сказал Аскер. — Если хочешь: большая тайна.

— И как он может?

— А вот: он так и остается пустым мешком и на одном месте торчит посреди поля или на опушке леса до тех пор, пока проезжающий в автобусе… как едем мы с тобой… или на стареньком автомобиле, или на бричке проезжающий мальчик не закричит вдруг радостным голосом — обязательно радостным, ты это непременно запомни: «Заяц!.. Смотрите — заяц!.. Заяц!..» И тогда он тут же оживает и со всех ног несется дальше. По своим делам, которых очень много у него накопилось, пока он пустым мешком торчал посреди зеленого поля… Представляешь, сколько у него могло накопиться дел, если авто-бусы все ехали и ехали мимо, но ни один мальчик не кричал удивленно и радостно: заяц, заяц!.. А все только со скукой зевали и отворачивались. Ты представляешь, сколько всяких дел могло накопиться у зайца за это время?

— Конечно, много! — согласился Гаврюша. Автобус катил мимо облетевшего, стоявшего посреди поблекшей травы леска с черными, с коричневыми да серыми стволами деревьев, потом снова выскочил на дорогу вдоль зеленого поля… Оно поднималось слегка вверх и тянулось до самого горизонта, где возвышалась подрезанная краем поля ослепительно белая цепочка далеких снеговых гор… Какое голубое висело теперь над ними небо!

— Представь себе, что заяц каждый день должен был дважды обежать это поле, — сказал Аскер. — Один раз — по часовой стрелке… Надеюсь, ты знаешь, что это означает, и как он бежал в этом случае?

— Конечно! — согласился Гаврюша. И даже повел подбородком. — Отсюда — туда.

— И другой раз — против часовой стрелки, — добавил Аскер.

— Оттуда — сюда, ага…

— А если заяц месяц напролет проторчал посреди зеленого поля?.. Представляешь, как долго придется ему нагонять упущенное время?

И Гаврюша пожалел бедного зайца:

— Забегается!

— Вот! — подхватил Аскер. — А мы спокойно проезжаем себе мимо этих пустых мешков… И так и говорим: мол, это пустой мешок!..