— Знаю. Ты что, думала этот страх беспочвенный?

Охотники во главе с ведьмаком спускались по склонам Горной страны. Удивление маленького народца, было настолько неподдельным, что Артёму захотелось смеяться, что он обычно делал крайне редко.

Женщина, ростом с полтора метра стояла возле реки и стирала белье. Подняв голову, она вытерла потный лоб и откинула пряди прилипших волос и, заметив группку высоких людей, что-то закричала на неизвестном Радову языке.

— Что она там верещит? — раздраженно спросил он у Мирославы, которая, конечно же, должна знать язык гномов.

— Это диалектный немецкий, — тихо произнесла Мира. — Многие гномы говорят по-немецки, но их родной язык похож на славянский…

Мира ещё что-то говорила, но парень её не слушал. Он залюбовался тем, как она открывает рот и с интересом продолжает ему рассказывать то, что он вряд ли запомнит. Артём помнил ещё те времена, когда был неопытным юнцом, влюбившемся в Мирославу Вьюжину с её невероятно светлыми волосами и синими, словно бушующее море, глазами. Он помнит, какая она была сосредоточенная, упертая, с острым языком и постоянной решимостью. Артём удивлялся тому, как эта маленькая девушка, похожая на куколку, которую хочется оберегать и лелеять, ночи напролет зачитывалась книгами и учила, учила и учила. Не все охотники были способны к использованию энергии хоста или сноровке во время охоты, ведь были такие как Мира — умные. И не просто умные, а сосредоточенные с острым умом и мудростью. Артём знал, что её умению оставаться сильной в любых ситуациях способствовала семейная удача. Именно династия Вьюжиных во время эпохи предков, первых носителей метки, были инженерами и изобретателями. Поговаривали, что в их крови течет кровь самого да Винчи, но сама Мирослава говорит, что это сплошные глупости.

Мира выросла с бабушкой и Антоном, и Артём прекрасно знал, что бывшая Королева — Нина Антоновна — требовала с внучки невозможное. Но в следствии это невозможное превратилось в маленькую саркастичную девушку, которая знала, казалось, обо всем. Но и здесь не обошлось без семейной удачи, многие женщины семейства Вьюжиных унаследовали особенный дар, который не обошел и Миру — способность к эйдетической памяти*. Девушка знала пятнадцать языков, как и нечисти, так и человеческих. Мира признавалась Артёму, что иногда её мучают мигрени от количества информации, которую она носит в голове. И он не удивлялся, ведь ему самому с трудом удалось выучить латынь и французский.

— Ты же меня не слушаешь, да? — выгнув светлую бровь, спросила она.

— Конечно же, нет, — улыбнувшись, произнес он.

Слава, улыбнувшись в ответ, покачала головой и поправила рюкзак, висящий на спине. Они проходили мимо реки, которая открывала путь в Горную страну и к самому замку Элатайн. Дорога, открывающая путь, была покрыта пожелтевшими листьями, которые маленький народец сметал дворовыми вениками. Только как охотники проходили через какого-то гнома, тот поднимал голову и что-то шептал себе под нос. Молитвы, решил Артём. А ещё ему стало интересно насколько часто приходится сметать эти листья. Каждый день, что ли? Ведь осень тут постоянно, а значит, листья опадают также постоянно?

— Только в сезоны бури. Так они их называют, — ответила Мирослава на незаданный вопрос.

Артём не удивился этому. Они столько лет были вместе, что научились понимать друг друга без слов.

— Смотрите. Элатайн! — послышался радостный голос Маши Романовой откуда-то позади. — Ради всех святых, лишь бы этот гном не выкинул нас на улицу.

— Не выкинет. Тирон придерживается нейтралитета, — ответила Мирослава, глядя на прекрасный замок. — Ну, так написано в дневниках Дамьена.

— Ерунда. Тирон придерживается выгодной стороны, — ухмыльнулся Артём.

— Ты это о чём? — спросил Марк, оказавшийся возле Радова.

— Гномы — жадный народец. Нейтралитет только подтверждает это. Когда война закончится, он останется при всем своем богатстве, причем на стороне победителя, — вместо Артёма ответила Лера, чем удивила ребят, обычно она молчалива, никто не привык к тому, что она берет на себя смелость что-то кому-то объяснять. Но и сейчас её голос был тихим и немного дрожал. — Но мы те, кто стоим на нейтралитетной стороне. Самой выгодной.

Они остановились у ворот Элатайн и замерли в предвкушении. Поскольку было ранее утро, не считая гномов, которых они встретили по пути, пересекая деревушку, никого вокруг не было. Даже стражи.

Элатайн — был старинным замком, стоящим на возвышении горы, он был плоским и очень высоким, вздымающимся почти к небу. Его серые каменные стены и массивные кованые решетки манили своим великолепием и несомненным богатством. Артем, первым оправившись от впечатления навеянного замком, потянул руку к бронзовым ручкам и постучал.

Дверь с тяжелым звуком отворилась, и охотников встретил колющийся взгляд невысокого мужчины. Его было сложно не узнать, ведь большинство охотников из присутствующих не раз встречались с ним на ежегодных балах, устраиваемых Королевским Двором. Перед охотниками стоял сам Старшина гномов — Тирон Бесстрашный. Его суровый сосредоточенный взгляд блуждал по лицам охотников, он совсем не удивился, встретив их на пороге своего великолепного замка.

Первая заговорила Мирослава, сказав ему что-то по-немецки, она покорно наклонила голову и чуть ли не присела в изящном книксене, отчего окружающим её спутникам захотелось хихикать. Редко когда Мирослава вообще бывает вежливой, а тут такая учтивость, но глянув на её сосредоточенное лицо, зародыши юмора ребят заткнулись, обязуясь вернуться и ещё поглумиться над девушкой.

Тирон рассержено сплюнул и впустил охотников. Он ещё что-то сказал Мире, и та с угрюмым выражением лица послушав его, перевела спутникам: