По окончании пятого пресс-релиза я внезапно подумал о настоящих новостях, которые были в компании. К бизнесу они отношения не имели. Но новостями, в отличие от случившегося на Подкузьмовском молокозаводе, являлись.

И я написал шестой «пресс-релиз».

Вчера в помещении к омпании была проведена пьянка, приуроченная к четвёрт ому дню рабочей недели. Праздник совпал с другим торжеством – предпоследним д нём раб о чей недели.

Роскошный при ё м посетило одиннадцать человек, в офисе на следующий день в о время появилось только пять человек.

В ходе пьянки было произнесено двадцать четыре тоста, рассказано тринадцать анекдотов, из них четырнадцать – неприличные.

Для проведения пьянки была выбрана водка как оптимальное решение по соотн о шению цена – произвед ё нный эффект.

С пьянки участники разъезжались на одном из самых давних, над ё жных партн ё ров нашей компании – метро. После этого сложно рассчитывать на дальнейшее плод о творное сотрудничество с ним…

Что-то в таком духе… На стыке канцелярита и банковского отчёта.

«Новость» я, естественно, отправил всем участникам данного мероприятия. Они, в свою очередь, разослали её дальше. Через некоторое время она появилась и на компьютере личного помощника директора. Проходящий мимо шеф по достоинству оценил работу PR-службы и тут же созвал совещание.

Это было его ошибкой. Ибо на совещании серьёзность сумел сохранить только он сам. Даже когда зачитывал мой «пресс-релиз». Потому что остальные пятьдесят человек едва удерживались от хохота.

Первым нашёлся финансовый директор и, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, деловито спросил:

– А почему не указано, сколько было выпито водки?

Есть такие воспоминания о детстве, такие истории, которые по непонятным причинам сохранились в памяти. Это не первый перелом ноги, не первая двойка, не первая любовь. Если рассказать их родителям, то они, может быть, и не вспомнят, о чём идет речь. Но тебя самого эти истории «держат на крючке». И везут через всю жизнь, как самый надёжный на свете автомобиль. Потому что именно они тебя и воспитали.

Отец решил показать мне, как ловят рыбу. Хотя я и не просил.

До сих пор это остаётся одним из двух случаев, когда я держал в руках удочку.

Мы подошли к озеру и собрали в единое целое кусочки бамбука. Я думал о том, что когда-то это было растением, а теперь – предмет.

Солнце, скажем так, пыталось светить. Ветра не было.

Я простоял минут пятнадцать, держа в руках растение-предмет с привязанной на конце леской. Рыба, естественно, и не думала клевать. По моим детским рассуждениям, это было нормально. Я бы тоже не полез за мороженым под надвигающийся автомобиль.

Становилось скучно.

Но в этот момент на берегу появилась Рыбинспекция или Рыбнадзор, что-то вроде того.

Ответственные чиновники с рвением занялись составом преступления, который был налицо. Действительно, страна кормила целое ведомство, чтобы пятилетние мальчики не могли постоять с кусочком бамбука на берегу озера.

Это была моя первая и, к сожалению, не последняя встреча с людьми в форме.

Я испугался. И на вопрос «чья это удочка?» ответил, в общем-то, правду. Я сказал: «папина».

Папа урегулировал конфликт с местной «властью», но очень на меня обиделся за предательство и долго со мной не разговаривал.

Больше я на эту удочку не попадался.

Бери вину на себя. Вини себя.

Со своей виной можно жить. С чужой – никогда.

Мы путешествовали по Литве.

Мне нравилось путешествовать, поскольку по утрам не давали кашу, а ложиться спать можно было поздно.

Вообще, кормили не «по часам», как у бабушки, а когда придётся.