Да, я хотела отомстить, за все несчастья, которые происходили со мною, за все обиды и жестокие приколы. Тогда я думала, что это успокоит мою честь и совесть. Но нет. Мне стало только хуже.

Я не когда не думала, что могу влюбится. И этим человеком станет Кайден Куппер – мой обидчик и мучитель. Меня тянет к нему, я хочу быть с ним. Да, он идиот, придурок и моральный гнобитель – но мой выбор сделан. Я хочу быть только с ним и хочу, чтобы я была только его.

Я не когда не задумывалась над тем, что смогу делать пакости кому-то. Но у меня это отлично получалось. Ведь именно обиды и ненависть, толкают тебя на всевозможные поступки, которые приносят вред тем, кто искалечил твою психику.

Я хочу все исправить. Ведь жизнь одна и только тебе выбирать, что делать дальше. Я не верю в судьбу, ведь человек сам пишет сценарий своего будущего.

Первое наше с Марком доброе дело... Черт, это так странно звучит “доброе дело”, что я просто не верю в то, что мы сможем все вернуть и наладить. Но это круто, делать, что-то доброе. Не врать и не играть на публику, быть просто собой.

Мы приходим в школу и направляемся к директору.

– Сколько будет 5+7? – Марк ехидно улыбается мне и осматривается по сторонам, – Одиннадцать или Адиннадцать?

Я сморю на него с презрением:

– Одиннадцать, – отвечаю и ухмыляюсь.

– Будет двенадцать, дура, – и смеется с меня.

Вот суче...

В кабинете директора все по старому: скучно и невзрачно.

– Я вас слушаю? – Мистер Смит печатает, что-то, на своем компе.

Марк тяжело вздыхает и смотрит на меня.

– Это я подсыпал, Купперу, в воду героин, – Марк кривит идиотское лицо.

Смит сначала вообще не понял, что от него хотят, а когда дошло то:

– Простите, что? – он быстро посмотрел на нас.

Марк хмыкнул и сел за стол.

– Да, это я подставил его, чтобы его сняли с должности президента, это я пустил слухи, что он не традиционной ориентации, это я подмешал в его бутылку с водой героин.

– Я помогала ему, – мрачно говорю я, – я помогала ему во всем.

Директор встал со стола и подошел к окну. Потер себе переносицу и:

– Зачем вы это сделали?

Я облизываю губу и опускаю голову вниз, когда говорю:

– Я хотела отмстить ему. За то, что он и его друзья издевались надо мною всю мою жизнь. Сколько я себя помню, я терпела это. Я просто хотела, чтобы они поняли, что я тоже человек и имею право на счастье. Я не знала, как это все обернется и просто хочу, чтобы вы знали это. Я признала свою виновность и хочу исправится, хочу чтобы вы поняли, что я еще могу наладить все и постараюсь сделать для этого все, что от меня требуется.

Марк громко причмокивает и смотрит на меня.

– Ладно, – говорит он, – мне все ровно терять нечего. Это все моя вина. Во всем виноват я. Это были мои действия и планы, а Кира здесь не причем. Я просто попользовался ее любовью ко мне.

ЧТО?

Я смотрю на Марка с опаской. Что он задумал?

Что опять игра? Его что, еще не научило?

– Я стал для нее, типа брата, – горько усмехнувшись сказал он, – она прониклась чувствами ко мне и боялась, что я выкину ее.

Я закрываю глаза. Это действительно так. Но в его словах и интонации, это все звучит очень жестоко.

– Меня не кто не заставлял это делать, – я сжимаю скулы, – это было по собственной воли. И я понимала, что делала. Не нужно винить только себя, понял? – меня опять бесит Марк. Мы договорились говорить всю правду.

Марк скрестил руки и выразительно ответил:

– Да, ладно. Тоже мне, мать Тереза.

Вот почему нужно быть таким козлом? Что, просто нельзя быть нормальным человеком?

Ах, да... Мы же должны быть самими собой.

Смит внимательно наблюдал за нами и хмурил лицо. По-моему, он что-то надумал.

– Злоба, как и любовь, не химическое вещество, а органическое, как дрожжи — закваска. Крошечная доля заквашивает все, – кого-то процитировал директор, с пафосным выражением лица.

Я сделала умное лицо, а Марк:

– Вы и Толстого сюда приписали?

Смит тяжело вздохнул и сел за свое рабочее место.

– В наше время, только и остается, как цитировать великих писателей, – просто ответил он, – поскольку, ничего хорошего в нем нет.

– Я с вами полностью согласен, – хмыкнул Марк.

Я просто скривила губы. Почему же нет? Каждый человек, смотрит на мир по своему.

– Я понимаю, что двигало вами, – мистер Смит смотрел на нас с жалостью, – я тоже был молод и делал не обдуманные поступки...

Я бы не сказала, что это были не обдуманные поступки.

– ... И пришлось расплачиваться за каждую. Но вы, молодцы, что пришли и сознались в этом. Если чувствуешь свою ответственность за определенное дело, то ты действительно виноват. Не так ли?

Я опустила голову вниз и кручу ремешки на руках, почему-то, они успокаивают.