Шум внизу нарастал. Толпа зрителей гудела и роптала пчелиным роем.

– Сэтти, я буду скучать по тебе.

– Нет, Ву, я навсегда останусь с тобой в твоих воспоминаниях.

Я крепко, изо всех сил, сжал подлокотники.

– Прощай, Флоп!

– Прощай, Сэтти!

– Прощай, Ву, - Сэтти отошла от машины.

Машина плотными пластами обхватила мою грудь, запястья и голени. По телу растеклось облегчающее тепло.

Разряд! Ещё разряд!

На секунду тепло сменилось невыносимой болью, и мгновенно сменилось покалывающей прохладой. Покалывание ощущалось каждой клеткой. Я почувствовал, как расщепляется каждая молекула моего тела.

Наконец-то всё стихло.

* * * * *

– Где он?

– Где он, где он? – сначала шёпотом, а потом все громче и громче нарастало волнение среди гуглов.

Растворив клешнеобразные створки, машина выставила на всеобщее обозрение своё пустое, угасающее волшебным розовым светом, чрево.

– Где он? Куда он делся? Где он?
– всё тревожней раздавались возгласы, вопросительно переглядывающихся друг с другом гуглов.

– Смотрите! Смотрите! Вон он!
– раздался одинокий голос из толпы собравшихся зрителей.

– Где? Где?

– Да вон же! Вон!
– это был Флоп, который показывал пальцем в небо, над притихшей машиной.

– Вон он! Вон! Он освободился! – начали раздаваться редкие возгласы, быстро подхваченные сотнями других голосов.

– Он освободился! Освободился!

– Он летит к звёздам!

– К звёздам!

– Сэтти! Сэтти! Смотри! Получилось! – Флоп подпрыгивал от радости.

Спустившись и отойдя подальше от шумной толпы, Сэтти смотрела на меня с затухающим огоньком в глазах. Возвышаясь над городом гуглов, она навсегда застыла с поднятой в знак прощания рукой.

* * * * *

Чем выше я поднимался над городом, тем легче становилось моё тело. Взмахнув руками, как птица, я поднимался всё выше и выше. Моё тело стало приобретать форму, не такую, конечно, как у вас, но вполне явную и даже немного ощутимую.

Среди света влекущей меня звезды я увидел тысячи, нет миллионы, а может и миллиарды своих братьев и сестер.

Все они звали меня.

Они звали меня - Ву!