Дальше «прихожки» я не пошла, как бы Андреа меня не уговаривал, сунула вместо себя ему в руки Василину и вылетела на улицу. Кошшшмар, только бы ночью это не стало сниться. А там еще есть «жемчужина коллекции» - маленькая девочка Розалия в платьишке и с бантиком в кудрявых волосиках. Ее захоронили в 1920 году, хотя уже больше полувека тут никого не хоронили, но для убитого горем отца сделали исключение. Над ней рыдают все посетители, так как выглядит она, словно только уснула: сохранились не только мягкие ткани лица девочки, но и глазные яблоки, ресницы.

Говорят, что раз в 25 лет сюда заглядывает сам Калиостро встретиться со своими последователями и передать им тайные знания. Наверное, все же со мной что-то не в порядке, не Калиостро я, не получаю удовольствия от посещения подобного заведения.

Я уже собралась идти осматривать Ла Кубу, замок такой в норманнском стиле, упомянутый еще в «Декамероне», Боккаччо не стал бы воспевать абы что… Но тут меня перехватили новообретенные родственники по женской линии. Даниелла с Сильваной узрев меня за 200 метров, сплоченной командой ринулись ко мне, постановив, что уже время обеда и пора соблюсти приличия, найти место, где можно приступить к трапезе. Я попыталась заманить их в мертвецкую, пообещав незабываемое зрелище, а в это время, надеясь улизнуть в Ла Кубу, но Даниелла театрально закатив глаза к небу, заявила, что обед – это традиция, уходящая в века, призванная собрать за столом всех родственников и ничто не должно этому мешать.

Нашли столик неподалеку в уютном ресторане, Даниелла помчалась за бабушкой, правильно рассудив, что пообщаться с ней у меня не получится, она понимала английский на том же уровне, что и я итальянский, и словарный запас у нас был примерно одинаковый: здравствуйте, до свидания, спасибо. Поэтому, оставив нас с Сильваной определяться с меню, ушла за бабулей.

– А ты не желаешь посетить катакомбы? – сделала я последнюю попытку.

– Нет, - раскрыла она меню, - я не вижу в смерти ничего прекрасного, но мама туда обязательно заглянет, - не отрываясь от изучения нашего потенциального обеда просвещала меня, - я думаю, что минут сорок у нас есть до их прихода. Предлагаю взять вина и антипасту.

– Ты так хорошо знаешь своих родственников?

– Это Мама, - пожала она плечами, - а мама любит быть в центре всегда, месяца на два она себя вниманием окружающих обеспечила.

В выборе блюд я полностью положилась на родственницу, сама, тем временем, порадовала звонком родителей, рассказав ужасти о недавно увиденном. Сильвана в это время смаковала вино и рассматривала меня, словно вчерашних смотрин ей было не достаточно.

– Тебя что-то беспокоит? – поинтересовалась я, положив трубку.

– Меня? – удивилась она, вскинув театрально брови домиком, ткнув себя в грудь ладошкой-лодочкой, - ничуть, - ладонь легко взлетела вверх, привычным жестом поправила волосы, - хотя, да, мне интересно чем же ты смогла заманить Андреа, - указательный палец резко бросив локон, уткнулся мне в переносицу.

Я немного отстранилась, не очень нравятся чужие конечности, размахивающие перед моим лицом.

– Заманить? – на всякий случай уточнила я, так как говорили по-английски.

– Да!

– Он не производит впечатление стойкого оловянного солдатика, - хмыкнула я.

– Что? – не поняла моего сравнения.

– На мой взгляд, особых усилий, чтобы Андреа потерял голову не нужно предпринимать.

Сильвана взяла свой бокал с вином, отпила и с интересом посмотрела на меня.

– Ты не права. Обычно женщины за ним бегают, а не он.

– Значит, пересмотрел свою точку зрения. Если честно, то я сама немного в недоумении от его отношения. Может ты пояснишь? Ты же его с детства знаешь. Что следует от него ожидать?

Сильвана сканировала меня внимательным взглядом.

– Он иногда бывает жестким и всегда добивается своего.

Я растерялась. Слегка.

– Ты против наших возможных отношений? – попыталась выяснить, надо же знать союзников либо в спешном порядке противников начинать перетягивать на свою сторону.

– Нет, мне ты нравишься, нооо.., - замялась, отвела взгляд, - мне кажется, что ты не хочешь отношений с ним.

– Сильвана, а у вас все мужчины такие?

– Какие?

– Ну-у-у-у… Мачо!

– Разные. Есть, которые сами бегают, которые ни одной женщины не пропустят, но настоящий мужчина, истинный итальянец, он верен всегда одной женщине.

Теперь уже я на нее посмотрела с интересом.

– Это твои мечты или по последнему пункту есть неоднократные подтверждения? А то ступив на сицилийскую землю, лично я утвердилась в своем мнении, что мужчины полигамные создания.

– Ты не права, - возмутилась она, отгородившись от меня ладонями, - настоящий мужчина, если любит, то только одну женщину.