— Тогда, — продолжал начальник полиции, — я попрошу, чтобы фамилия под статьей стояла одна — ваша, Валентина. Надеюсь, Александр Николаевич окажет эту маленькую любезность?

— Почему только моя? — поразилась Репринцева.

— Убийце может не понравиться материал о нем. И он начнет мстить. Вам он навредить не успеет. Когда появляются газеты на прилавках?

— Часов в восемь, — сказал Горчаков.

— Правильно. Пока он возьмет номер, прочитает статью, пройдет еще время. В десять или чуть позже вы уезжаете. Я пришлю человека, который лично довезет вас до Курска и посадит в вагон. Я не утверждаю, что убийца обязательно начнет мстить. Но осторожность не помешает.

— Осторожность?! — воскликнул Александр. — Я не могу подвергать Валентину даже малейшей опасности.

— Опасности нет! Ваша девушка будет под охраной полиции. Вы можете присоединиться. Да вы и так присоединитесь.

— Но Александр останется под ударом, — испугалась Валентина. — Вдруг преступник догадается, что мы писали эту статью вдвоем? И какая разница, под чьей подписью она вышла.

— А вы не говорите, что писали ее вдвоем. Пусть даже в редакции не знают.

— Черкасова ждет материал от меня, — напомнил Горчаков.

— Она ждет материал. Вы его и принесете. Но якобы написанный журналистом из Москвы. Реальным человеком, а не абстракцией под псевдонимом. Читателям будет интересен взгляд иностранной гостьи на наши проблемы, в том числе на психологический портрет преступника. А следующий материал уже подготовите вы. Надеюсь, к тому времени поймаем убийцу.

— Как у вас все легко получается! Черкасова ждет статью от Горчакова, а вместо него — совсем другой автор. Если напишем вдвоем, еще понятно. Но когда такая неожиданная подмена.

— Для вас будет зарезервировано место?

— Естественно. На первой полосе.

— Тогда у нее не останется выбора.

— Хотите поссорить меня с шефиней? Оставить без работы?

— Вы с ней не поссоритесь. Тем более не останетесь без работы. В случае серьезных проблем полиция за вас похлопочет.

«Похлопочет! Пошлет тебя Черкасова куда подальше!»

Анатолий Михайлович взглянул насмешливо на Александра и спросил:

— Жалеете о потере славы?

— Плевал я на славу. Быть популярным в Старом Осколе — не такая уж большая радость.

— Я так и думал. Причина в другом?..

— Я уже говорил, что боюсь за Валентину.

— Она будет в безопасности. Даю слово.

— В самом деле, Александр, — вмешалась Валентина, — мы ничего не теряем. Стоит рискнуть.

— Вы рисковали ее жизнью гораздо больше, когда пробирались в подземелье дома Варвары, — напомнил Анатолий Михайлович.

— Даже не знаю.

— Чего тут знать? Вы хотите или нет разоблачить маньяка?

— Александр, поверь, он прав. А меня уже завтра не будет в городе.

Убедительные слова начальника полиции и горячая просьба Валентины сыграли свою роль. Горчаков согласился.

— Но я должен сообщить Черкасовой, что статья будет сегодня.

— Сообщите.

В кафе был телефон. Попросив разрешения, Александр набрал номер редакции.

— Все гуляешь? — Алевтина по-настоящему сердилась и, кажется, дошла до последней точки. Судьба любовника висела на волоске.

— Статья будет сегодня! — выдохнул в трубку Горчаков.

— Наконец-то разродишься! Слышал о новом убийстве?

— Слышал, — кратко ответил Александр.

— Знаешь, кто убитый?

— Некий Грязнов, политический деятель крайнеправого толка.

— И что напишешь в статье?

— Ты получишь ее, и она будет актуальна.

— Половина полосы?

— Готовь полосу.

— Если подведешь…

— Не подведу.

Он вернулся за столик и услышал, как Валентина жалуется Корхову.

— Не могу дозвониться. Постоянные гудки.

— Странно, — согласился начальник полиции. — Мне сложно вам помочь, другое государство. Если что выясню, обязательно сообщу. Напишите-ка номер.

— Я договорился с шефиней, — сказал Александр. — Статья должна быть готова к вечеру. Целая полоса, причем первая.

— У меня предложение, — начальник полиции с отвращением допил минералку. — Я должен поговорить с дочерью Грязнова. Хотите присутствовать? Вдруг это пригодится для будущей статьи?

Журналисты без колебаний приняли предложение Корхова.

Прошкина и представителей московского комсомола, естественно, не подпустили к месту происшествия. Потолкавшись среди толпы, они двинулись в сторону центра. И тут Кирилл вспомнил, что у него срочное дело, попросил ребят погулять одним. «А потом я вернусь, и обещанная экскурсия состоится». Комсомольцы без сопровождения чувствовали себя неловко, терялись, как, наверное, любой, оказавшийся во враждебном стане. Рустам попросил указать место возможных прогулок. Прошкин не без внутреннего раздражения бросил: