– Каждую неделю?
– спросила я, думая о маме. Может быть, она встретилась с этим "перевозчиком" на прошлой неделе. А если нет, она может оказаться на пропускном пункте одновременно с нами. Возможно, я увижу ее уже сегодня!

– У нас нет недели!
– сказал Чейз, неправильно истолковав мой вопрос, подумав, что я не желала поторапливаться.
– Если солдат уходит в самоволку, через сорок восемь часов он попадает в список. Каждый патруль, заступая на дежурство, получает копию этого списка. Завтра после полудня за мной начнется охота.

Я поежилась.

– И за мной.

Он кивнул:

– У тебя есть немного больше времени - до тех пор, пока не кончится срок отлучки на одни сутки. Но тебя свяжут со мной...

– Я понимаю, - прервала я его.
– Как ты обо всем этом узнал?
– Если он услышал об этом убежище в ФБР, остальные солдаты должны были тоже о нем слышать. Мама может попасть в ловушку.

– Заключенные иногда говорят об убежищах, но об этом...
– Он тяжело вздохнул.
– Мой дядя. Я встретился с ним во время тренировки через несколько месяцев после того, как меня призвали. Он направлялся в Южную Каролину. Он же и рассказал мне о виргинском перевозчике. Я удовлетворил твое любопытство?

– Это было почти год назад. Откуда ты знаешь, что ничего не произошло?
– Дядя бросил Чейза во время войны. Я не особенно ему доверяла.

– ФБР об этом месте не знает. У меня есть допуск к данным об операциях. Со времени эвакуации побережья в Южной Каролине ничего не предпринимали.

– И ты уверен, что мама встретилась с этим перевозчиком?
– настаивала я.

– Нет, - резко ответил он.

Значит, мама может быть где угодно. И все же, если она пыталась попасть в Южную Каролину, нам тоже надо. Не пройдет и двадцати семи часов, как МН поймет, что мы сбежали. Нам нужно было заскочить на борт этой подпольной железной дороги* как можно скорее.

*Историческое: система переброски беглых рабов-негров из южных штатов в северные.

Впервые я почувствовала себя настоящей преступницей. Расправив свои все еще ноющие плечи и приняв решение, я забралась в грузовик.

Чейз воткнул отвертку в рулевую колонку, и с тихим хлопком она поддалась. Затем он стал возиться с чем-то под консолью, пока, наконец, издав несколько быстрых щелчков, двигатель не ожил. Чейз сел прямо и дал газу. В замке зажигания ключа не было.

– Научился в МН?
– злобно спросила я.

– Нет, - ответил он.
– Во время Войны.

Я напомнила себе, что меня не должно было волновать то, что для запуска двигателя провода были замкнуты без ключа зажигания. Или что сам автомобиль был украден. Главное, чтобы он доставил нас в Виргинию как можно скорее.

* * *

Я не могла не смотреть на него. Уже месяц, как он вернулся домой из Чикаго, но иногда я не могла поверить, что он на самом деле здесь.

– В чем дело?
– спросил он с улыбкой в голосе. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что я на него пялилась. Он сидел на ступенях задней лестницы своего дома, уставившись на джунгли травы и кустарника, в которые превратился его задний дворик.

– Ни в чем, - ответила я.
– Я просто рада, что ты вернулся. Действительно рада.

– Действительно-действительно рада? Ух ты, Эм.
– Смеясь он откинулся назад, когда я его толкнула.

– Не нарывайся.

Он снова засмеялся, но сразу же затих. Посерьезнел.

– Я тоже рад, что вернулся. Было время, когда я не был уверен, что это случится.

– Ты имеешь в виду то время, когда на Чикаго напали?
– Под огромным открытым небом мой голос прозвучал очень тонко.

– Да.
– Чейз нахмурился и оперся спиной на верхнюю ступеньку. Я не хотела давить на него; знала, что некоторые люди не любили говорить о Войне. Я как раз собиралась сменить тему, когда он продолжил.

– Знаешь, учитель химии хотел убедить нас, что сирены противовоздушной системы оповещения были всего лишь учениями. Когда стали падать бомбы, он все еще пытался заставить нас сдать лабораторную работу. К тому времени как мы все вышли на улицу, дым уже был таким густым, что невозможно было разглядеть даже школьную парковку.
– Он помедлил и покачал головой.
– В общем, нас отвезли на автобусе на старую арену в западной части города и дали две минуты каждому позвонить домой. Дядя сказал мне встретиться с ним в одном ресторанчике в Элгине. И я отправился туда. Автостопом. И хорошо: бомбежка не прекращалась еще три дня.

– Погоди, ты добрался туда автостопом? Сколько тебе было, пятнадцать?

– Шестнадцать.
– Он пожал плечами, будто бы эта деталь не имела значения.
– Встретившись в Элгине, мы узнали, что Чикаго атаковали с юга вдоль девяностого шоссе начиная от Гэри*. А потом начался... хаос. Нас отправили в какой-то городок в центре Индианы, но мы добрались только до Саут-Бенда, когда автобусы отозвали куда-то еще. На некоторое время мы остались в Саут-Бенде. Дядя нашел поденную работу, но меня работать не брали из-за возраста.