– Ты когда-нибудь закрывала глаза и старалась обмануть свой мозг, что на самом деле едешь вниз? – сказал Роман.

Девушка не ответила, и, когда дверь открылась, тут же вышла наружу, словно он был какой-то маньяк, хотя он просто попытался завести дружелюбную беседу. Но она всегда так. Игра, вечно в движении.

Он достал шприц и зажал его в ладони, когда выходил из лифта, и, опережая цо- канье ее каблучков, сократил между ними дистанцию. Сейчас она была уже убеждена в своих сомнениях о преследовании им, хотя не оглянулась и даже не предприняла по- пыток побежать, когда он подошел к ней вплотную и ткнул иглой, через ее юбку, тру- сики прямо в плоть ее ягодицы, и так же быстро, как она вскрикнула, пробежал мимо

нее прямо к своей машине.

Положив шприц в другой карман, он сел на переднее сиденье, все равно тут же вернув его на место. Он расстегнул свои джинсы, высвобождая эрекцию, и сцепил руки в замок за головой. Он ждал. Через пару мгновений открылась пассажирская дверь, девушка забралась на сиденье, а он закрыл глаза, в то время как ее голова опу- стилась к его коленям.

Несколькими минутами позже она открыла дверь, наклонилась к земле и сплюнула. Пальцы Романа расцепились и его руки опустились вниз и так же есте- ственно, как они легли на нижнюю часть е спины, так же естественно и погладили ее. В этом нет ничего странного, равно как и в мыслях об этом, ты гладишь спину девуш- ки, потому что она тут. Но от ощущения его прикосновений она резко выпрямилась и отшатнулась. Роман смутился.

Тебе это не нравится? – спросил он.

О, нет, милый, – ответила она. – Это очень приятно.

Но она лгала, и лгала, заметил он, с самого начала, и об игле и сосании его чле- на, и о том, о чем он спросил ее в лифте, и, о ее ненависти к человеческим прикоснове- ниям в конце. Внезапно его захватила депрессия и подавленность от незащищенности жизни перед этой лживой шлюхой, он хотел, чтобы сейчас она ушла, чтобы наконец-то покинуть этот ебаный торговый центр.

Мне понадобится насос, чтобы выкачать этот пролетарский запах из моих ноздрей, – произнес он.

Бедный малыш, – сказала она, даже не зная и не стараясь понять, что он имел в

виду.

Он залез рукой в куртку и, достав пачку наличных, протянул ей. Пачка выглядела

неправильной, и она пересчитала купюры. В ней было на 500 долларов больше огово- ренной суммы. Она взглянула на него.

– Знаешь мое имя? – спросил он.

– Да – ответила она. Было бессмысленно говорить иначе, все знали его имя. Он посмотрел на нее:

– Нет, не знаешь.

Болезненное любопытство

Подробности появились на следующий день. Покойной оказалась Брук Блюбелл, девушка из Пенроуз, соседнего городка. То есть, найденная ее часть. Подкожные раны и укусы соответствовали следам от нападений диких животных, но судмедэксперт не мог определить каких именно – койотов, медведей, горных львов. Убийство не рассма- тривалось, но слухи не были столь однозначными. Изнасилование, сатанинский обряд, и ряд других, таких же безумных… Во время урока физкультуры, Алекс Финстер, зная, что Питер в радиусе слышимости, сказал, что слышал, якобы это были цыгане, ебаные цыганские каннибалы, для которых она была как курица по вкусу.

– Вообще-то, человеческое мясо больше похоже на бекон, – сказал Питер.

Эшли Валентайн посмотрела на него с отвращением.

– То есть, так говорят, – добавил Питер.

В главном корпусе Питер столкнулся с проректором Спирсом, выходящим из уборной факультета. Проректору Спирсу никогда не было что сказать Питеру. Он был счастлив претворяться, что Питера и вовсе не существует, пока Питер не давал ему ни- каких оснований для обратного. Ни один из них не был против этого соглашения. Но этим утром, он многозначительно посмотрел на Питера и сказал:

Это просто ужасно, не так ли? Питер кивнул:

Просто ужасно.

В такой день и в таком возрасте. Питер покачал головой:

Такой день. Такой возраст.

– Подобные вещи заставляют задуматься, – сказал проректор Спирс.

Скорее всего, это был медведь, – ответил Питер. – Бьюсь об заклад, это мед-

ведь.

Идя дальше по коридору, Питер чувствовал глаза мужчины меж своих лопаток,

словно это были уколы булавкой.

Он подошел к своему шкафчику. На другой стороне секций было некое подобие разговора. Он остановился, словно не мог сопротивляться, быть вовлеченным не в свое дело, и прислушался.

Ибо Агнец, Который среди престола, будет пасти их, и водить их на живые источники вод… –

Он продолжил свой путь, пройдя мимо двух девушек и миссис МакКоллум, сто- явших со склоненными головами. Глаза миссис МакКоллум были открыты, готовые к преследованию за это смешение церкви и государства, и направлены на Питера, полы- хая возмущением. Смутившись, Питер поднял большой палец вверх. Миссис МакКол- лум закрыла свои глаза, раздраженная предполагаемым Сатанинским благословением подростка.