– Прости. Я не знала, что вы начинаете ровно в два тридцать.

Я сажусь в первом ряду.

– Встань, – говорит она. – Сядешь, когда я закончу.

– Ты серьезно?

Она бросает на меня испепеляющий взгляд, и я понимаю, что так оно и есть.

Я делаю, как она говорит.

Все девчонки смотрят на меня. Даже парни, работающие с декорациями на сцене, вытаращили глаза.

Хаксли поворачивается к остальным.

– У нас есть возможность тренироваться всего два часа в день и только шесть недель, чтобы выучить и отточить восемь танцев. Поэтому, когда я уведомляю вас о том, что занятия начинаются в два тридцать, то так оно и есть. – Она поднимает бровь и смотрит на меня.

Сообщение принято.

Она опять улыбается, никаких следов недовольства. Я сажусь.

– Ребекка, я не разрешала тебе садиться.

Только мысль о разрушении ее отношений, о ней, сидящей за столиком в кафе, одинокой и всеми забытой, заставляет меня встать.

– Теперь нам нужно выбрать какой вид спорта будет представлять каждая команда. Капитаны должны написать на бумажке только один из видов. В этом году процесс будет демократичнее, мы будем тянуть жребий из шляпы. – Хаксли даже не осознает, что это совсем не похоже на демократию.

Она тянет первая, на ее лице преувеличенное нетерпение.

– Моя команда, наш вид спорта... керлинг? Что еще за керлинг? Кто его написал?

Мередит Артурро, капитан одой из малочисленных команд, делает шаг вперед.

– Это как шаффлборд на льду.

– Шаффлборда нет на Олимпийских играх.

– А керлинг есть. Он очень популярен в Канаде.

Пока они ушли проверять на лэптопе, входит ли керлинг в список олимпийских видов спорта, мои соратницы по команде начинают переговариваться. Девяносто процентов их предложений начинается с «Мой парень».

– У моего парня самый очаровательный на свете золотистый ретривер.

– У моего парня на следующей неделе тест по вождению, и он тренируется как помешанный.

– Я со своим парнем ходила в суши-бар, хотя он и ненавидит японскую еду. Я сказала ему, что суши восхитительны, а он ответил, что его стошнит, если положит в рот хоть кусочек из этого. Поэтому мой парень взял себе курицу. В суши-баре! Ха-ха.

Они ждут, когда я присоединюсь к их беседе. Я стою с открытым ртом.

– Не знала, что в суши-барах подают курицу. – Девушки улыбаются и продолжают свой содержательный разговор.

Парни на сцене собирают первые декорации. У каждого танца они свои. Для усиления главной темы, декорации будут двигаться по сцене. Интересно, как школа смогла привлечь к этому парней. Тут я замечаю знакомое лицо, рисующее олимпийские кольца на холсте.

– Привет.

– Ты что, в СТА? – спрашивает Эзра. На его висках капельки пота, лицо и руки покрыты пятнами краски.

– Да. Моя жизнь – танцы.

– Моя тоже, но, я считаю, что костюмы слишком сковывают движения, – говорит Эзра, демонстрируя склонность к сарказму. – Поэтому я рисую.

– Ты рисуешь, – присматриваюсь я к его шедевру. Кольца больше похожи на квадраты, которые нанесли резкими мазками кисти. Рисование определенно не его конек. – Выглядит неплохо.

– Да... – Он окунает кисть в краску и пытается уверенно держать руку над холстом. Но у него это не получается. – Я готовлю промежуточное видео для шоу, но так как технически это часть работы по подготовке декораций, то я вынужден помогать. Хорошо хоть я уговорил помочь своих товарищей, с которыми мы смотрим фильмы.

– Нужно найти того, кто сможет закрасить твои мазки, – говорит его друг Джефф О’Салливан.

– Думаю, во мне больше от Кубрика, чем от Кандинского.

– Ты делаешь видео? Это круто, – говорю я. На видео капитаны СТА и их бойфренды пытаются в шутливой форме представить шоу и танцы. Обычно они единственные, кто думает, что получилось смешно, но я верю, что Эзра сможет подготовить что-нибудь стоящее. – Надеюсь, они у тебя получатся лучше чем «Чужие 2».

– На самом деле, там было несколько интересных моментов, – лицо Эзра начинает сиять, как всегда, когда разговор заходит о фильмах.

– Да, и самый главный – это то, что фильм длился меньше полутора часов.

Возможно, фильм бы и понравился мне больше, если бы не пришлось смотреть, как они с Вал вылизывают друг друга. Я вздрагиваю от этих воспоминаний.

– Полностью с тобой согласен, – говорит Джефф, откидывая назад свои тонкие, светлые волосы. Бедный парень, к тридцати он, скорее всего, облысеет. К счастью, он встречается с Карри Кирби с первого курса, а ей, кажется, все равно. Они – одна их тех пар, у которых есть интересы помимо друг друга. Очень плохой образец для подражания.