нефти в Саудовской Аравии и истории аккордеонопроизводства. Это единственные темы, на

которые следовало бы разрешить законом разговаривать Кэлу Лэнгдону. Потому что когда речь

заходит о людях, он полный и абсолютный ноль.

Не удивительно, что его бросила жена.

Я, честно говоря, даже не представляю, как он продержался так долго в качестве иностранного

корреспондента. Я имею в виду, Кэл Лэнгдон ведь облетел весь мир – там где не объехал его,

трясясь на заднем сидении джипа – делая интервью как с высокопоставленными чиновниками и

мировыми лидерами, так и с партизанами.

И все-таки такое ощущение, что он знает о людях меньше, чем Я, а я почти не покидала свою

квартирку последние пять лет, так сильно была занята рисованием. Как может кто-то, знакомый с

таким количеством людей, знать о них так мало? Вот что мне хотелось бы знать.

Как бы то ни было, я не собираюсь позволить ему испортить мне такой чудесный момент. Мы

сидим перед Секретариатом Кастельфидардо, где выдают заявления на получение брачной

лицензии и расписание городских свадеб. Холли и Марк сейчас наверху в конторе, пытаются

заставить клерка понять, что они от него хотят. У них уже есть все эти формы, которые они

заполнили в итальянском консульстве в Нью-Йорке. Получается, если американские граждане

хотят тайно пожениться в другой стране, они не могут сделать этого вот так запросто. Вам сначала

придется заполнить ворох бумажек, еще в Штатах. Для одной из форм Марку с Холли пришлось

даже притащить четырех разных свидетелей – не связанных ни с ними, ни друг с другом – в

итальянское посольство, чтобы поклясться, что они никогда не были женаты раньше (Холли с

Марком, я имею в виду).

Не понимаю, почему они там так долго. Как и того, почему Кэл Лэнгдон почувствовал

необходимость тоже подняться наверх и послушать. Я не свожу с него глаз, чтобы убедиться, что

он не пытается сорвать церемонию. А сейчас и сам секретарио[2] вышел, чтобы присоединиться к

беседе.

Вот только секретарио упорно твердит «Non».

Как-то неправильно это звучит. Разве он не должен был сказать «Si»?

Холли продолжает размахивать бумажками из итальянского консульства и повторять:

– В Нью-Йорке нам сказали…

А секретарио по-прежнему твердит на ломаном английском:

– Да, но в Нью-Йорк вся не так, как мы делать эти вещь в Италии.

Хммм. Холли нервничает. Я чувствую, пахнет неприятностями. Теперь секретарио начал

раздражаться.

– Я не понимать, - говорит он. – Зачем вам надо пожениться в Кастельфидардо? Почему не в Лас-

Вегас, как нормальные американцы?

Ой-ой. Теперь Холли злится.

– Потому что мы НЕ нормальные американцы, - отвечает она. – Мы хотим пожениться здесь, в

Кастельфидардо. У нас есть правильные формы. В чем проблема? Просто откройте ваш календарь

и скажите нам, когда у мэра будет время, чтобы провести церемонию, и мы будем на…

О, Господи. Только что вошел Петер Шумахер. Должно быть, он ехал за нами на своем маленьком

мопеде.

Бедный мальчик. Похоже, ему действительно нечем больше заняться… О, секретарио что-то

протягивает Холли…

– -------------------------------------------------------------------------------

ГААГСКАЯ КОНВЕНЦИЯ, ОТМЕНИВШАЯ ТРЕБОВАНИЯ КОНСУЛЬСКОЙ ЛЕГАЛИЗАЦИИ ИНОСТРАННЫХ

ГОСУДАРСТВЕННЫХ ДОКУМЕНТОВ

Соединенные Штаты Америки и Италия, а также некоторые другие страны подписали конвенцию,

отменяющую требования дипломатических представительств и консульств о подтверждении или

легализации государственных документов, выданных в одной стране, подписавшей конвенцию, и

предназначенных для использования в другой стране конвенции.

Поэтому Генеральное консульство не будет впредь признавать или легализовывать

государственные документы: нотариальные документы, акты, сертификаты статистики

естественного движения населения[3], завещания, судебные постановления и т.д.

Для того, чтобы эти документы были действительны в любой стране, подписавшей конвенцию,

все они должны иметь штамп апостиля.

Для получения апостиля в любом из штатов США документ сначала должен быть нотариально