– Хочу и...
– я заткнулась на середины фразы и поспешно отвела взгляд от проницательных глаз, смотрящих на меня. Нет, я конечно, знала, что меня в такой темени не видно, но всё-таки...
– Ничего я не пялюсь, - невнятно пробурчала я, пряча замерзший нос под одеяло.

– Конечно, - самоуверенно хмыкнул Лебединский, а я почему-то улыбнулась, уставившись на чуть покачивающийся на ниточке самолетик.

– Кирюшенька, спокойной ночи, - ехидно прошептала я и чуть прикрыла глаза, - И кошмарных снов.

Теперь была моя очередь ощущать на себе чужой взгляд. Я чуть поворочалась в кресле, поджимая ноги под себя, и улеглась на подлокотник. Полоса оранжевого света с улицы осветила мое лицо, заставляя чуть поморщиться и снова распахнуть глаза. Похоже, не поспать мне этой ночью.

Растерянно бродя взглядом по комнате, я понимала, что Лебединский сейчас смотрит на меня и из-за этого воздух становился еще тяжелее. Стало душно, и я, облизав пересохшие губы, столкнулась взглядом с Киром. Не буду говорить, что после этого стало легче. Это было так непривычно: просто смотреть на него и не пререкаться; даже напротив, ощущать какое-то спокойствие. Кирилл тоже не спешил отводить взгляд, и я нагло пользовалась этим, словно впитывая его эмоции. Отражения друг друга?.. Скорее энергетические вампиры.

Я смотрела на Лебединского и понимала, что он сейчас чувствует тоже самое. Не знаю, откуда. Просто знала. Но больше всего пугало лишь одно. Это пугало так сильно, что мне хотелось закрыть глаза или побыстрее уйти из этой комнаты. Мне было мало всего этого. Я хотела большего.

– Ты спишь?

– Сплю.

– Точно?

– Точно.

– ...И сейчас спишь?

– И сейчас сплю.

– ...А сейчас?

– Леонтьева, скоро утро, засыпай немедленно, иначе я сам тебя вырублю!

Я угрюмо насупилась и окончательно сползла с кресла на прохладный пол, блаженно закатив глаза. Чем больше я думала, тем тяжелее становился воздух в комнате, тем больше мне хотелось под ледяной душ. Несмотря на ответы Лебединского, он тоже не спал и, хоть сейчас был уже четвертый час, никто из находящихся в комнате даже не сомкнул глаз.

Сейчас фонарь освещал меня полностью: от растрепанной головы до кончиков пальцев с черными ногтями. Кир без всякого смущения рассматривал меня, лежа на одном боку, а я без всякого стеснения выставила голые ноги на обозрение, поставив локти на коленки и подперев подбородок.

Я не менее внимательно пялилась на край татуировки, выглядывающий из-за чуть опущенного плеча.

– Мне скучно, - проныла я, откидывая голову на кресло позади себя и сонно потягиваясь.

– Предлагаешь развлечься?
– как-то уж слишком выразительно усмехнулся Лебединский, делая вид, что хочет подняться с кровати.

– Нет, спасибо!
– поспешно вскрикнула я, стягивая одеяло с кресла и прикрывая обнаженную кожу. Я вздохнула с каким-то затаенным разочарованием, когда он послушно прекратил свои действия, и чуть повела затекшими плечами, - Я хочу...

– Меня?..
– перебил меня блонди, еле сдерживая смех. Я швырнула в него свою подушку, выражая свое отношение к этой идеи.

– Почти. Твою татуировку.

В зеленых глазах проявилось понимание с так знакомым мне разочарованием. Неужели его не устраивают девушки с татуировками? Тогда я ему уж точно не подхожу, ибо татуировка в виде горящего в огне перышка у меня уже имеется. Облом, родители, ваша заветная мечта не исполнится: свадьба отменяется.

– Не ты одна, - поддразнивающе произнес Лебединский, растянув губы в язвительной усмешке, - Все мои девушки так говорили.

– Иди на %запрещено цензурой% со своими девушками, - зло фыркнула я, отворачиваясь от него и складывая руки на груди. Кир тихо рассмеялся, чтобы не разбудить родителей, спящих в соседней комнате прямо за стеной. Этот факт меня радовал, потому что спасал меня от коварного соблазнителя. Хотя, еще не факт, кто кого соблазнил бы... Тьфу ты! Я передернулась от своих мыслей и прижала руки к пылающему лицу. Надеюсь, в темноте это не так сильно заметно.

– Так сделай себе наколку, - неожиданно произнес Лебединский чуть ленивым голосом. Я повернула голову в его сторону и столкнулась со спокойным взглядом, - В чем проблема?

– Больно, - поморщилась я, снова вспомнив о неприятных ощущениях. До сих пор перед глазами встает вид огромного бугая с полностью раскрашенным телом, тоннелями в ушах, пирсингами и довольным оскалом на морде. Кажется, ему доставлял эстетическое наслаждение вид пищащей от боли малолетки.

– Так откуда тебе знать, если ты не делала татуировок?
– изогнул бровь парень, криво ухмыляясь. Я отогнала навязчивые мурашки, потерев кожу на руках, и поежилась.

– Кто сказал, что не делала? Вообще-то у меня есть татушка. Маленькая, - пасть распахнулась в широком зевке, дав шанс Киру пересчитать все мои зубы несколько раз.